"Уильям Мейкпис Теккерей. Кэтрин" - читать интересную книгу автора

дрянными людьми, как все, кто здесь выведен (за исключением разве мистера
Буллока). Мы больше старались соблюдать верность природе и истории, нежели
господствующим вкусам и манере большинства сочинителей. Возьмем для примера
такой занимательный роман, как "Эрнест Мальтраверс"; он начинается с того,
что герой соблазняет героиню, но при этом оба они - истинные образцы
добродетели; соблазнитель исполнен столь возвышенных мыслей о религии и
философии, а соблазненная столь трогательна в своей невинности, что - как
тут не умилиться! - самые их грешки выглядят привлекательными, и порок
окружен ореолом святости, настолько он бесподобно описан. А ведь, казалось
бы, если уж нам интересоваться мерзкими поступками, так незачем
приукрашивать их, и пусть их совершают мерзавцы, а не добродетельные
философы. Другая категория романистов пользуется обратным приемом, и для
привлечения интереса читателей заставляет мерзавцев совершать добродетельные
поступки. Мы здесь решительно протестуем против обоих этих столь популярных
в наше время методов. На наш взгляд, пусть негодяи в романах будут
негодяями, а честные люди - честными людьми, и нечего нам жонглировать
добродетелью и пороком так, что сбитый с толку читатель к концу третьего
тома уже не разбирает, где порок, а где добродетель; нечего восторгаться
великодушием мошенников и сочувствовать подлым движениям благородных душ. В
то же время мы знаем, что нужно публике; поэтому мы избрали своими героями
негодяев, а сюжет заимствовали из "Ньюгетского календаря" и надеемся
разработать его в назидательном духе. Но, по крайней мере, в наших негодяях
не будет ничего такого, что могло бы показаться добродетелью. А если
английские читатели (после трех или четырех изданий, выпущенных до настоянию
публики) утратят вкус не только к нашим мерзавцам, но и к литературным
мерзавцам вообще, мы сочтем себя удовлетворенными и, схлопотав себе у
правительства пенсию, удалимся на покой с сознанием исполненного долга.


ГЛАВА II,
в коей описаны прелести любовных уз

Для целей нашего рассказа нет надобности излагать подробно все
приключения мисс Кэтрин, начиная с того дня, когда она покинула "Охотничий
Рог", чтобы стать любезной капитана; нам, право, не стоило бы труда
изобразить, как наша героиня, последовав за избранником своего сердца, лишь
поддалась невинному порыву, а не желая в дальнейшем расстаться с ним,
доказала тем глубину и силу своего чувства; и мы вполне сумели бы подыскать
трогательные и красноречивые слова в оправдание роковой сшибки, совершенной
обеими сторонами; но мы побоялись, не покоробило бы читателя от подобных
описаний и рассуждений; к тому же, при желании, он может найти их в изобилии
на страницах уже упоминавшегося "Эрнеста Мальтраверса".
Все поведение Густава Адольфа с Кэтрин, равно как и его мгновенный и
блистательный успех, без сомнения, убедили читателя в том, что, во-первых,
названный джентльмен едва ли воспылал к мисс Кэт истинной любовью;
во-вторых, что покорение женских сердец было для него привычным занятием и
рано или поздно он должен был к этому занятию возвратиться; и, наконец,
в-третьих, что подобный союз в силу природы вещей не мог не распасться в
самом непродолжительном времени.
Справедливость требует признать, что так бы оно и случилось, если б