"Уильям Мейкпис Теккерей. Размышления по поводу истории разбойников" - читать интересную книгу автора

а просто ускакал к другому дому, находящемуся в Холборне, где принялся
грозить погибелью владельцу; впрочем, поругавшись некоторое время и излив
таким образом свою досаду, Симе направился к гостинице "Серая Гончая" в
Друри-лейн, где провел ночь в тех безмятежных сновидениях, какие свойственны
только безгрешным душам. Налогоплательщики приходов Сент-Эндрью и Роллз,
забудьте о своих тяготах и возликуйте, ибо события, о которых мы здесь
повествуем, происходили более ста лет тому назад. На следующее утро после
своих ночных визитов "молодой джентльмен Гарри" направился к Эппингскому
лесу; позавтракав в Стратфорде, он выехал на Ромфордскую дорогу и ограбил
встреченную им почтовую карету на глазах у нескольких всадников, которые, не
слезая с коней, угощались у дверей трактира. Tempora mutantur {Времена
меняются (лат.).} - нынче фермер из Эссекса, продав на ярмарке свой скот и
проезжая на обратном пути мимо Илфорда и Баркингских топей, не понукает
лошадей, а ежели и понукает, то не от страха - в Эппингском лесу теперь уж
нет пещеры Терпина.
В те времена охотно исповедовали известный принцип невмешательства:
"То, что касается всех, не касается никого". Даже те содержатели постоялых
дворов, которых никто не заподозрил бы в сообщничестве с разбойниками,
смотрели сквозь пальцы на действия столь щедрых постояльцев. Когда Генри
Фредерик, герцог Камберлендский, завел любовную интригу с леди Гровнор, ему
пришлось однажды "стоять", как тогда говорили, в небольшом трактире близ
Итон-Холла. Герцога приняли там за разбойника; и все же, когда он поскакал
вслед за каретой ее милости, ни трактирщик, ни форейтор даже с места не
тронулись, хотя и были убеждены, что он намеревается ее ограбить. Как
возмутились бы преданные вассалы графа из партии вигов, узнай они, что у
супруги их сеньора будут похищены не драгоценности, а поцелуи! Форейтора
спросили на суде, как мог он принять за грабителя его королевское
высочество? Да потому что он заснул за завтраком, последовал ответ. Страсть
обессилила влюбленного.
С той же самою неукротимою отвагой встречали смельчаки свой смертный
час. Сэр Томас Смит, законовед, философ и знаток древней словесности, автор
книги об английском государстве елизаветинских времен, говорит, что "ни в
одной державе, кроме Англии, злодеи не идут на казнь столь бесстрашно".
Некий сведущий и заслуживающий доверия французский сочинитель - мы не можем
точно вспомнить его имя - повествуя об английских нравах, уверяет, будто
наши земляки испытывают прямо-таки страсть к виселице и приближаются к ней с
радостью и ликованием, предвкушая избавление от мерзостного английского
климата. Мы не беремся оспаривать этот правдивый рассказ, ибо сами никогда
не присутствовали при казни; однако в летописях минувшего столетия нам, в
самом деле, попадались довольно странные сцены, где описывается, как
приговоренный к казни разбойник, облачившись в свой самый пышный наряд и
продев изысканный букетик в петлицу, отправляется в Тайберн в наемной карете
или на телеге, если он оказался не при деньгах; по пути он улыбается
красивым девушкам, которые с восхищением смотрят сквозь слезы на пригожего
молодца, и не раз останавливается у таверны, чтобы выпить пинту вина и
шутливо пообещать хозяину расплатиться с ним на обратном пути.
В декабре 1721 года некто Натаниэль Хоуэс был обвинен в разбое на
большой дороге. Он отказался признать себя виновным на том основании, что,
прожив весь свой век по-человечески, намеревался умереть точно так же и не
желал отправиться на виселицу в том жалком камзоле, в котором он предстал