"Уильям Мейкпис Теккерей. Модная сочинительница" - читать интересную книгу автора

Фламмери.
- Во всем городе есть только один такой же жилет, у Фламмери, -
доверительно шепнул мне Фитч. И, уж конечно, Фитч не остался в долгу и
преподнес им с полдюжины прелестнейших рисунков.
- Разумеется, я не собираюсь брать за них деньги, - говорит он, - ведь
как-никак, черт возьми, леди Фламмери - мой друг.
Ах, Фитч, Фитч!
Можно привести еще сотню самых разнообразных способов подкупа, которыми
пользуется ее сиятельство. Она подкупает критиков, чтобы они восхваляли ее,
писателей, чтобы они писали за нее, и публика жадно набрасывается на ее
творенья так же, как на любой искусно разрекламированный товар. И вот книга
выходит в свет: что до ее достоинств, то мы с удовлетворением можем
признать, что леди Фламмери не испытывает недостатка в природном esprit
{Живости ума (франц.).}, которым наделены все женщины, но далее этого наши
похвалы не идут. О стиле говорить не приходится, ибо ее сиятельство
совершенно не знает родного языка, но зато нахваталась фраз из нескольких
иностранных. Она пересыпает свои творения безграмотными французскими
вставками, нелепейшими обрывками из итальянских арий, чудовищно искаженными
немецкими поговорками и беспомощными фразами на дурном испанском; и эта
способность коверкать и калечить родной язык дает ей право именовать себя
сочинительницей. Но позвольте, однако, заметить, что такого слова не
существует. Если бы какого-нибудь юного воспитанника Итонской школы
попросили сочинить вирши в честь Сафо, или графини Такой-то, или леди
Шарлотты-Как-Ее-Там, или достопочтенной миссис Некто, и он от избытка чувств
вообразил бы, что может наделить эти прелестные созданья титулом auctrix
{Писательница (лат.).}, мне пришлось бы только пожалеть этого молодого
джентльмена. Доктор Вордсворт и его сподвижники жестоко отделали бы его за
подобную ошибку. Так запомните же, милые авторесы: слова "сочинительница" не
существует. Есть слово auctor; Optima tu proprii nomims auctor eris {Лучшим
создателем собственной славы ты будешь (лат.).}, из чего со всей
очевидностью следует, что вас должно именовать сочинителем, а не
сочинительницей (определение это взято из словаря Эйнсворта, в чем любой
желающий может удостовериться).
Итак, вопрос исчерпан: слова "сочинительница" не существует. Но это еще
ровно ничего не значит. Уж не думаете ли вы, что сочинительницы
придерживаются правил грамматики? Такое предположение просто нелепо. Да мы и
не ждем от них знания родного языка. Нам гораздо больше нравятся те
вольности и шалости, которые они себе позволяют. Когда, например, знаменитая
автореса, написавшая мемуары, называет кого-нибудь прототипом собственного
отца, мы чувствуем себя облагодетельствованными ее светлостью; язык
чувствует себя облагодетельствованным, ибо он приобретает своеобразное
очарование и невиданные дотоле возможности; ведь совершенно очевидно, что
если мы можем называть себя прообразами наших бабушек, можем предсказывать
меню вчерашнего обеда и тому подобное, мы начинаем по-новому мыслить, и
перед нашей поэтической фантазией открываются изумительные перспективы о
которых мы никогда не подозревали.
Из всего этого со всей непреклонностью следует, что сочинительница не
обязана знать свой родной язык. Литература и политика обладают одной общей
привилегией: любой невежда может преуспевать как в одной, так и в другой
области. Можно с уверенностью сказать, что никакого предварительного