"Уильям Теккерей. История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага" - читать интересную книгу автора

допросу. От волнения он едва мог говорить. Голос его сорвался на словах:
"Этот чертов подлец оскорбил меня, сэр", - и пастор пропустил ругательство
мимо ушей из уважения к чувствам исстрадавшегося юного сердца.

Старший Пенденнис, человек подлинно светский, как огня боялся мнения
ближних, и нелепая игрушечная буря, разыгравшаяся в Клеверинге и грозившая
захлестнуть репутацию его племянника, была ему неприятна до чрезвычайности.
Доктору Портмену и капитану Гландерсу не под силу было одним опровергнуть
наветы всего местного общества, клеймившего юного Пена как последнего
распутника и злодея. О стычке на кладбище Пен никому аз домашних не
рассказал; он поехал в Бэймут и посоветовался со своим другом Гарри Фокером,
а тот в скором времени прибыл в "Герб Клеверингов", откуда и послал Дурачину
с письмом к Томасу Хобнеллу, эсквайру, проживающему у его преподобия Дж.
Уопшота, в каковом письме вежливо осведомлялся, когда сей джентльмен может
его принять.
По возвращении Дурачина доложил, что письмо мистер Хобнелл распечатал и
прочитал нескольким товарищам, на которых оно как будто произвело сильное
впечатление; что они посовещались и посмеялись, а потом мистер Хобнелл
сказал, что ответ пришлет после уроков, и тут зазвонил звонок в класс и
вышел сам мистер Уопшот в учительской мантии. Дурачина разбирался в
предметах академического гардероба - он ведь сопровождал мистера Фокера в
колледж св. Бонифация.
Мистер Фокер решил пока ознакомиться с достопримечательностями
Клеверинга; но поскольку архитектурой он не увлекался, прекрасная церковь
пастора Портмена не привлекла его внимания, он только заметил мимоходом, что
колокольня вся подгнила, как стилтонский сыр. Он побрел по улице, заглядывая
в немногочисленные лавки; увидел в окне читальной комнаты капитана Гландерса
и, разглядев его внимательно, покивал ему в знак одобрения; с видом
глубочайшего интереса справился у мясника, почем нынче мясо и когда
ожидаются свежие туши; прижался носом-пуговкой к окну мадам Фрибсби -
поглядеть, не работает ли там какая-нибудь смазливенькая модисточка, однако
увидел в витрине лишь манекен в парижской шляпке да смутно, в глубине
комнаты, самое мадам Фрибсби, склоненную над романом. К длительному
созерцанию все это не располагало, и мистер Фокер, исчерпав городок, а также
конюшню при гостинице, где стояла только пара тех старых одров, что едва
зарабатывали себе на пропитание, развозя окрестных господ друг к другу в
гости, уже совсем было заскучал, но тут к нему явился наконец посланный от
мистера Хобнелла.
То был не кто иной, как сам мистер Уопшот. Всем своим видом выражая
крайнее возмущение и держа в руке письмо Пена, он спросил мистера Фокера,
как тот посмел доставить ученику его школы столь богопротивное послание, как
вызов на дуэль.
А Пен и правда написал своему вчерашнему врагу, что ежели он, после
вполне заслуженного наказания за свою наглость, желает потребовать
сатисфакции, как принято между джентльменами, то друг мистера Артура
Пенденниса мистер Генри Фокер уполномочен обо всем договориться к полному
его, мистера Хобнелла, удовлетворению.
- Так это он вас послал с ответом, сэр? - промолвил мистер Фокер,
разглядывая черное платье сего духовного лица и наставника юности.
- Если бы он принял этот греховный вызов, я подверг бы его наказанию