"Уильям Теккерей. История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага" - читать интересную книгу автора

- Что когда? - спросил мистер Гарбетс.
- Да встреча, милейший.
- Неужто вы имеете в виду поединок? - спросил ошеломленный Гарбетс.
- А что же иное, черт побери, я мог иметь в виду? Я застрелю этого
негодяя, оскорбившего мою честь, или сам паду бездыханным.
- Не хватало еще, чтобы я вручал вызовы на дуэль, - сказал Гарбетс. - Я
человек семейный, капитан, от пистолетов предпочитаю держаться подальше. Вот
ваше письмо, возьмите. - И, к великому изумлению и негодованию капитана
Костигана, его гонец бросил на стол письмо с кривыми строчками надписи и
расползшейся печатью.
- Вы что же, видели его, а письмо не передали? - в ярости вскричал
капитан.
- Видеть-то я его видел, капитан, а поговорить с ним не мог.
- Проклятье! Это еще почему?
- Да у него там сидел один, с кем мне не хотелось встречаться, -
отвечал трагик замогильным голосом. - И вам бы не захотелось. Стряпчий у
него там сидел, Тэтем.
- Трус и негодяй! - взревел Костиган. - Испугался, хочет показать под
присягой, что я грозил его убить!
- Меня в эту историю не впутывайте, - упрямо сказал трагик. - Лучше бы
мне было не попадаться на глаза этому Тэтему, а еще бы лучше - не
подписывать...
- Стыдно, Боб Акр! Вы мало чем лучше труса, - процитировал капитан, не
раз исполнявший роль сэра Люциуса О'Триггера как на сцене, так и в жизни; и,
обменявшись еще несколькими словами, друзья расстались нельзя сказать чтобы
очень весело.
Беседа их приведена здесь вкратце, ибо суть ее читателю известна; но
теперь ему также стало ясно, почему мы не можем подробно изложить письмо
капитана к майору Пенденнису; ведь оно так и осталось нераспечатанным.
Когда мисс Костиган в сопровождении верного Бауза воротилась с
репетиции, она застала своего родителя в сильнейшем волнении: он шагал из
угла в угол, распространяя вокруг себя аромат спиртного, которым ему, как
видно, не удалось утишить свою смятенную душу. Письма Пенденниса
громоздились на столе вокруг пустых стаканов и чайных ложечек, коими в них
еще недавно помешивали капитан и его приятель. Едва Эмили переступила порог,
как он схватил ее в объятия и с полными слез глазами, прерывающимся голосом
воскликнул:
- Приготовься, дитя мое, бедное мое дитя!
- Вы опять выпивши, папаша, - сказала мисс Фодерингэй, отводя его руки.
- А обещали мне, что до обеда не будете пить.
- Бедняжечка моя, да я одну каплю, только залить горе! - вскричал
безутешный отец. - В вине заботы я топлю.
- Не так-то, видно, легко утопить ваши заботы, - в тон ему сказал Бауз.
- Что случилось? Уж не обидел ли вас этот сладкоречивый джентльмен в парике?
- Коварный злодей! Он от меня не уйдет! - заорал Кос, в то время как
Милли, высвободившись из его объятий, убежала к себе и уже снимала шаль и
шляпку.
- Я так и думал, что у него недоброе на уме, - сказал Бауз, - очень уж
он был любезен. Что он вам наговорил?
- Ох, Бауз, он меня разбил наголову. Против моей бедной девочки