"Уильям Мейкпис Теккерей. Виргинцы (книга 2)" - читать интересную книгу автора

глаза. Вероятно, мне так нравились глаза полковника, потому что он любил
меня.
Собираясь на карточный вечер, - излюбленное развлечение, которое она
никогда не пропускала, будь то в будни, будь то в праздники, и предавалась
ему до тех пор, пока у нее хватало сил сидеть на стуле и держать карты в
руках, - баронесса тут же, как только Джордж закончил свой рассказ,
отпустила обоих племянников: старшему - подала два пальца и наградила его
величественным реверансом, Гарри же протянула обе руки и ласково потрепала
его по щеке.
- Бедное мое дитя! Теперь, лишившись наследства, ты сразу почувствуешь,
как общество изменит свое отношение к тебе! - сказала она. - Во всем Лондоне
только одна злая, бессердечная старая женщина будет любить тебя по-прежнему.
Возьми этот кошелек, дитя мое! И постарайся не спустить всего сегодня же за
один вечер в Раниле. Твой костюм совсем не так ловко сидит на твоем брате,
как он сидел на тебе! Тебе придется представлять всем твоего брата, дитя
мое, и часа два, никак не меньше, прогуливаться с ним по зале. После чего я
бы на твоем месте отправилась в шоколадную и, как ни в чем не бывало, села
бы за карты. А пока ты будешь там, Джордж может вернуться сюда и съесть
вместе со мной цыпленка. Ужины у леди Скунс из рук вон плохи, и мне хотелось
бы поговорить с твоим братом о письме вашей матушки. Au revoir {До свидания
(франц.).}, господа! - И баронесса удалилась совершать свой туалет. Ее
портшез и лакеи с горящими факелами уже ждали у подъезда.
Молодые люди поехали в Раниле, но встретили там мало кого из знакомых
Гарри. Они немножко прошлись по залам, увидели мистера Тома Клейпула с его
друзьями; потом послушали музыку и выпили чаю в ложе. Для Гарри все это было
уже не в диковинку, и он с удовольствием знакомил брата со всеми
особенностями этого дворца развлечений, и на Джорджа он произвел даже более
сильное впечатление, чем когда-то на самого Гарри. Джордж куда больше любил
музыку, чем Гарри, и ему впервые привелось слушать такой большой оркестр и
пьесы мистера Генделя в довольно хорошем исполнении, а Гарри дал приятный
пример скромности и почитания старшего брата, проявив уважительное отношение
к увлечению Джорджа музыкой, невзирая на то, что в те дни "пиликанье
смычком" было объявлено в Англии низменным занятием, недостойным мужчины, и
патриотическая печать ежедневно призывала сынов Альбиона презреть фривольные
утехи разных там Скваллини, мосье и им подобных. Теперь уже ни один британец
не станет похваляться своим невежеством. Теперь мы больше не страдаем глупым
самомнением. Мы излечились от тупости. Высокомерие нам совершенно чуждо...
Ну, словом, так или иначе, искусство получило у нас наконец права
гражданства и стало почти полноправным членом общества. Если нынче миссис
Трейл задумает выйти замуж за учителя музыки, я не думаю, что ее друзья
будут падать в обморок при одном упоминании ее имени. А если к тому же у нее
имеется недурное состояние и недурной повар, к ней даже будут приезжать
пообедать, невзирая на совершенный ею мезальянс, и почтят господина Пиоцци
своим любезным вниманием.
Следуя совету госпожи Бернштейн, Джордж возвратился из Раниле в дом ее
милости, а Гарри отправился в клуб, куда обычно съезжались, чтобы поужинать,
а затем засесть за карты. Никто, разумеется, и словом не обмолвился по
поводу кратковременного исчезновения мистера Уорингтона, и мистер Рафф, его
бывший домохозяин, прислуживал ему столь почтительно и любезно, словно между
ними никогда не происходило никаких недоразумений. Мистер Уорингтон еще