"Уильям Мейкпис Теккерей. Виргинцы (книга 2)" - читать интересную книгу автора

- Ваш брат, надо полагать, ознакомил вас с теми событиями, которые
произошли с ним в этом доме, кузен Джордж? - спросил он.
- Да, включая и его ссору с мистером Уиллом и помолвку с леди Марией, -
с легким поклоном отвечал Джордж. - Не прогневайтесь на меня, милорд, если я
скажу, что пребывание в вашем доме не принесло ему счастья.
- И никто не сожалеет об этом более горячо, чем я. Мой брат водит
компанию с жокеями, конюхами и с самыми бесшабашными кутилами в городе, и мы
с ним не слишком симпатизируем друг другу. Не будь мы так бедны, нам не
следовало бы жить совместно. Этот дом принадлежал нашей бабке, которая затем
уехала в Америку и вышла замуж за полковника Эсмонда. Многое из этой
старинной мебели досталось нам от нее. - Джордж не без любопытства окинул
взглядом гостиную с обшитыми панелью стенами. - Дом пришел в некоторый
упадок за последние двадцать лет, хотя мы и были приближены ко двору и
пожалованы титулом. Но несчастная страсть к игре всех нас доводит до
разорения. В моем лице вы тоже видите злополучную жертву этого порока, и
только гордость мешает мне продать себя и свой титул какой-нибудь roturiere
{Мещаночке (франц.).}, как делают многие, менее щепетильные, представители
нашей знати. Гордость - вот мой грех, дорогой кузен. Я всегда помню о своей
родословной! - И милорд прижал руку к жабо, закинул ногу за ногу и устремил
на своего кузена открытый, исполненный благородства взгляд.
Джордж Уорингтон по натуре своей был склонен верить всему, что ему
говорят. Но, будучи хоть раз обманут или же обманувшись сам в своей оценке
человека, он уже становился крайне недоверчив, и потому благородная речь
милорда породила в его душе язвительную улыбку, хотя наружно он оставался
вполне серьезен и не позволил ни единой иронической лотке прозвучать в его
словах.
- У каждого из нас свои недостатки, милорд, а страсть к игре во все
времена считалась простительной в нашем кругу. От всего сердца простив ее
моему брату, я, разумеется, никак не могу взять на себя право стать судьей
вашему сиятельству и могу только искренне пожелать, чтобы оба вы, играя, не
проигрывали, а выигрывали!
- И я тоже желаю этого от всей души! - со вздохом сказал милорд. - Я
заключаю из ваших слов, как велика ваша доброта, так же как и вага житейский
опыт и знание света, которые, на мой взгляд, далеко не обычны в человеке
вашего возраста. У вашего славного брата Гарри золотое сердце, но я не
уверен, что у него такая уж светлая голова.
- Да, не слишком, вы правы. Но он обладает даром легко заводить друзей,
и, невзирая на его безрассудства, почти все любят его.
- Так же, как и я... так же, как и все мы, разумеется. Мы любим его,
как родного брата! - воскликнул лорд Каслвуд.
- В своих письмах он не раз описывал нам, какой радушный прием был
оказан ему в вашем доме, милорд. Наша матушка свято хранит все его письма,
вы можете в этом не сомневаться. Стиль их, быть может, не слишком учен, но
сердце у Гарри такое доброе, что читать эти письма приятнее, чем самые
остроумные послания.
- Я могу, конечно, заблуждаться, но мне кажется, что его брат наряду с
добрым сердцем обладает также и острым умом! - упрямо оставаясь
изысканно-любезным, заметил милорд.
- Я таков, каким меня создал бог, кузен; быть может только, на мою долю
выпало несколько больше огорчений и испытаний, чем обычно бывает в моем