"Николай Дмитриевич Телешов. Начало конца (Из цикла "1905 год")" - читать интересную книгу автора

Они слишком связаны капиталом, землей, частной собственностью.
- Правильно! - отвечали голоса, тоже твердые и спокойные.
- Одержать победу над царизмом, решительную победу может только народ.
Сам народ!
- Верно! Верно! - кричали в ответ, накаляя и без того накаленную уже
атмосферу.
- Решительная победа, товарищи, есть только диктатура пролетариата!
Революционно-демократическая диктатура!
Девяткину особенно значительным показалось последнее слово, последняя
фраза этого человека, необычайно уверенного в себе, твердого, как камень:
- Пролетариату нечего терять, кроме цепей, а приобретет он весь мир!
На смену оратору выбежала вдруг на эстраду какая-то женщина и горячо
убеждала собрание в том, что единственный выход из положения - это
вооруженное восстание.
- К оружию! К делу! - ревели вокруг народные волны.
- Да здравствует пролетариат!
- Умрем или победим!
В набитом людьми зрительном зале огромного летнего театра во всех
проходах стояли молодые рабочие, студенты, девушки, кто с картузом в
руках, кто с папахой, кто с сумочкой, и предлагали всем сновавшим мимо
пожертвовать на революционное движение, причем из этих папах и сумочек, в
виде иллюстрации, торчали дула револьверов и старых пистолетов, вряд ли на
что-нибудь годных.
- Жертвуйте, граждане!
А на эстраде беспрерывно выступали с пламенными речами то
социал-демократы, для краткости называемые "эсдеки", или "седые", в
отличие от "серых" или "эсеров", то есть социал-революционеров. Пытались
выступать с примирительными речами "кадеты", то есть "кадэ" -
конституционно-демократическая партия, но их заглушали криками с первых же
слов:
- Долой! Долой!
Среди шума и гама на эстраде появился низкорослый, но плотный и,
видимо, сильный человек; потрясая над головой кулаками, он пытался
остановить шум и сам чтото кричал в народ. Наконец, можно было расслышать
его слова, сначала отдельные и малопонятные, потом все более ясные. Он
продолжал договаривать начатое:
- ...Полное уничтожение капитализма, полное уничтожение буржуазного
государства - вот наша цель!
Снова вскипели народные страсти, и, как бурное море, ответили массы
грозными раскатами рева:
- Долой капитализм!
- К оружию! К оружию!
- Да здравствует пролетариат! Да здравствует его диктатура!
Затаив дыхание, Девяткин с чувством глубочайшего волнения и интереса
слушал все выступления, прижавшись к барьеру возле третьего ряда кресел.
Ему было всех видно и всех слышно. Много нового, много неожиданного
довелось ему сегодня услышать, но то, что сообщил сейчас какой-то лохматый
человек, высохший, как скелет, превосходило все новости, открытые ему
нынче.
- Самый крупный землевладелец у нас - это царь! - восклицал оратор,