"Владимир Тендряков. Не ко двору" - читать интересную книгу автора

стогом переночевать, но нельзя. Здесь твой дом, жить в нем обязан. Обязан в
одну постель с женой ложиться.
И так из вечера в вечер.
Не может так долго тянуться. Кончиться должно. Уж скорей бы конец!
Пусть тяжелый, некрасивый, но конец - все лучше, чем постоянно
мучиться.
Нельзя жить!
Нельзя, а все же каждый вечер Федор послушно шагал через село к дому
Ряшкиных.


15


У Федора была тетрадь. Он ее называл "канцелярией". Туда заносил и
выработку трактористов, и расход горючего за каждый день. Эту "канцелярию",
промасленную и потертую, сложенную вдвое, он носил всегда во внутреннем
кармане пиджака и однажды вместе с пиджаком забыл ее дома.
Прямо с поля он приехал за тетрадью, оставил велосипед у плетня, вошел
во двор и сразу же услышал за домом истошное козье блеянье. Ряшкины своих
коз не держали,- верно, чужая забралась. Крик был с надрывом, с болью.
"Какая-то блудливая допрыгалась, повисла на огороде, а сейчас орет". Федор,
прихватив у крыльца хворостину, направился за усадьбу и остановился за
углом.
Коза не висела на огороде. Она стояла на земле, сзади на нее навалилась
Стеша, спереди, у головы, с обрывком веревки в руках орудовала Алевтина
Ивановна. Поразило Федора лицо тещи - обычно мягкое, рыхловатое, оно сейчас
было искажено злобой.
- Паскуда! Сатанинское семя! Стеша! Милушка! Да держи ты, Христа ради,
крепче!.. Так ее!
Коза рвалась, взахлеб кричала.
"Рога стягивают", - понял Федор.
Козы - вредное, пронырливое, надоедливое племя. От них трудно спасти
огороды. Их гоняют, бьют, привязывают неуклюжие рогатины и тяжелые волокуши
на шеи, все это в порядке вещей, но редко кто решается на такую жестокость -
стянуть рога. Оба рога, расходящиеся в стороны, сводятся как можно ближе
друг к другу, стягиваются крепко-накрепко веревкой, и коза отпускается на
свободу. От стянутых рогов животное чувствует ужасную боль в черепе,
мечется, не находя себе места. Если сразу не освободит ее хозяйка от
веревки, коза может лишиться и без того небольшого козьего разума. Будет
ходить пошатываясь, постоянно с тихой жалобой плакать, плохо есть,
перестанет доиться - словом, как называют в деревне, станет "порченой".
- Все, Стешенька, пускай... В огурчики, ведьма, залезла! Огурчиков
захотелось!
В две палки ударили по козе, та рванулась, все так же блажно крича,
пронеслась мимо Федора.
В первую минуту Федору было только стыдно как человеку, который, сам
того не желая, оказался свидетелем нехорошего дела. И Стеша, заметив его,
должно быть, почувствовала это. Отвернулась, нагнулась к огуречным грядкам.
Теща, все еще с красным, озлобленным лицом, прошла, не обратив на