"Владимир Тендряков. Не ко двору" - читать интересную книгу автораФедора внимания.
- Огурчики пощипала! Вдругорядь не придет! За тетрадкой Федор так и не зашел. Он сел на велосипед и поехал в поле. Смутная тяжесть легла на душу. Такой еще не испытывал. Не жестокость удивила и испугала его и уж, во всяком случае, не жалость. Попадись эта блудливая коза под его руку, тоже бы отходил - помнила. Люди непонятные, вот что страшно. Как же так - один человек может обхаживать раненого зайчонка, обмывать, перевязывать, ворковать над ним: "Кровинушка, болезный..." - и тут же мучить другую животину? А лицо-то какое было! Переворотило от злости - зверь! "Огурчики пощипала!" Ну, теща - еще понятно, она за свои огурчики живьем, не с козы, с человека кожу содрать готова, но Стеша!.. Тоже, знать, осатанела за огурчики. "Девка гладкая, на медовых пышках выкормленная!" И только-то? Мало этого для жизни, оказывается. Пустой случай. Подумаешь - поглядел, как козу наказывают! Кому рассказать, что расстроился,- засмеют. Не обращать бы внимания, забыть, не вспоминать, но и подумать сейчас не мог Федор о вечере... Опять вернуться, через стенку ворчание тещи слушать, щи хлебать, в их печи сваренные, с тестем при встрече отворачиваться, с женой в одну постель ложиться! Докуда терпеть это наказание? Хватит! Пора кончать, рвать надо! Но ребенок ведь скоро будет. Его не ветром надуло. Отец-то ты, Федор! Что же делать?.. Может, ради ребенка под них подладиться? Может, как теща, сатанеть над огурчиками? Может, плюнуть на все, подпевать вместе с тестем: "Ломи на них, они это любят"? Душу себе покалечить из-за ребенка? Нельзя! Пора кончать! Рвать надо! Вдоль лесной опушки, по полю, оставляя за собой темную полосу пахоты, Положив у заросшей ромашками бровки велосипед, Федор прямо по отвалам направился к трактору. Трактор вел Чижов. Он остановился, слез не торопясь, кивнул головой прицепщику, веснушчатому пареньку в выцветшей рубахе: - Разомнись пока. Как, Федор, уладил с горючим? Федор прилег на траву. - Нет. Тетрадь дома забыл. - Ты ж за ней поехал... Федор промолчал. - Слушай,- обратился он через минуту,- там у меня велосипед, съезди ко мне домой, возьми тетрадь. - А сам-то? - Да что сам, сам... Тяжело съездить? - Уж и на голос сразу. Съезжу, коль поработаешь. Чижов повернулся, пошел было, но Федор вскочил, догнал его, схватил за рукав, повел в сторону. - Обожди, разговор есть... Они уселись в тени, под покачнувшейся вперед маленькой березой. И хотя давно уже меж ними была забыта старая обида, но Федор о семейных делах никогда не говорил с Чижовым. Считал - не с руки выносить сор из избы. А тем более перед Чижовым плакаться на судьбу стыдно. Теперь же Федору было все равно - не сейчас, так завтра узнают все, узнает и Чижов, и еще с добавлениями. Добавлений не миновать, такое дело... Но Федор молчал, долго курил. Чижов с легким удивлением приглядывался к нему. Березка шелестела листьями над их головами. - Ну, чего ты хотел? - не вытерпел Чижов. - Слушай, скажи моим,- начал Федор и запнулся.- Скажи,- продолжал он |
|
|