"Владимир Тендряков. Тройка, семерка, туз" - читать интересную книгу автора

удара головой Егор тяжело плюхнулся на пол.
Это произошло быстро - никто не успел сообразить. Никто не схватил
Егора, не задержал Бушуева.
Бушуев бросился к своей койке, откинул матрац, и в руках его оказался
топор...
Стало тихо. За окнами глухо шумела вода на Большой Голове.
До сих пор все испытывали к Бушуеву только неприязнь, пусть острую,
подогреваемую смутными подозрениями, но в ту минуту, когда увидели в его
руках топор, поняли - он враг, сам сознает это, не зря же загодя спрятал в
койке топор.
- Вот,- Бушуев качнул топором,- сунься кто... Мне терять нечего - враз
кончу.
В белой, выпущенной поверх штанов рубахе, острые ключицы выпирают под
распахнутым воротом, шея тощая, длинная, как куриная нога, на бледном,
тронутом черной щетиной лице пустовато-светлые глаза.
Один против всех. Каждый из сплавщиков наверняка сильнее его.
Сплавщиков более двух десятков, целая толпа. И что из того, что в руках
Бушуева топор? Топоры лежат в коридоре, нетрудно выскочить за дверь,
разобрать по рукам...
Шумят сквозь наглухо закрытые окна пороги. Никто не двигается, стоят,
переминаются, глядят на Бушуева. Пахнет не потасовкой на кулаках, нет, топор
в любой миг может подняться, и нельзя сомневаться - этот человек с легким
сердцем опустит его на первую же подвернувшуюся голову. Его не связывают ни
совесть, ни человеческие законы. А даже Егор Петухов, обезумевший сейчас от
ненависти и отчаяния, не решится схватить топор, чтобы размозжить череп
другому. Более двух десятков здоровых мужиков стоят в растерянности перед
слабосильным, узкогрудым человеком. Стоят и молчат... Шумит вода на реке.
Егор, сидевший на полу, пошевелился, опираясь руками в пол, стал тяжело
подниматься. Все внимательно следили за ним. Холодно, с острой
настороженностью следил и Бушуев.
Егор поднялся, пошатываясь, прошел к своей койке, свалился на нее.
Зашевелились остальные. Напряжение прошло, но настороженность и недоверие
остались - косились на Бушуева, молчали.
Бушуев, присел на койку, отвалился на подушку, положив возле себя
топор, не спеша вынул папиросы, закурил, откинув назад голову, стал пускать
дым в потолок. Потянулись к своим койкам и остальные.
Открылась дверь, пригнув голову под притолоку, вошел Генка Шамаев,
хмуро скользнул взглядом по койкам, споткнулся, поднял замок - большой,
крепкий дверной замок,- бросил его в раскрытый, с разворошенным бельем
чемодан Егора.
- Деньги-то хоть с полу приберите,- хмуро сказал он, стаскивая с плеч
пиджак.
Деньги, вперемешку с рассыпанными картами, валялись возле печи. Никто
не пошевелился, не стал их поднимать.

16


Лешка Малинкин последние два дня ходил очумелый - кучи денег, удачи,
проигрыши, люди, стоящие за твоей спиной, жарко дышащие в затылок. Он смутно