"Владимир Тендряков. Донна Анна" - читать интересную книгу автора

Внизу, на дне балки, сгущались сумерки и бормотала машина. Слышалось
застенчивое позвякиванье двух лопат...
Я опять вспомнил, что где-то посреди степи сейчас валяется Славка
Колтунов, некому его похоронить.
Хлопнула дверка кабины, проскрежетали шестерни коробки передач, мотор
забасил, машина развернулась.
Позвякивали лопаты. Трудился кто-то из наших, приезжие занимались
только чистой работой.

Там, где было смуглое зарево, небо светилось сейчас пепельным, скучным
до безнадежности светом. И по пепельной промоине скатывался огонек
осветительной ракеты, как светлая дождевая капля по мутному окну... Это над
ротой лейтенанта Мохнатова...
Ярик Галчевский шагал рядом со мной и кипел:
- Отмочил какой-то стервец, нашел время: "Наше дело правое". Но и
судейские крючки хороши тоже... Собрались, мол, глядите, в случае чего и вас
немца. Тьфу! Страшны фронтовику эти тыловые красавцы с дудками...
Галчевский кипел, а я слушал его краем уха и вертел в голове святую для
меня фразу... Раз дело правое, то враг будет разбит. Враг не прав, мы правы.
Раз мы правы - значит, сильны. Правда в конце концов всегда торжествует...
- Я, знаешь, хочу навсегда расстаться с химвзводом. Ни пава, ни ворона,
каждой дыре затычка. Есть же начхим полка, зачем еще командир химвзвода?..
Над участком мохнатовской роты снова выползла ракета, на этот раз
зеленый переливчатый кристалл.
Мне не нравится кипятящийся сейчас без нужды Ярик Галчевский, мне не
нравятся те ребята в парадных фуражках, что умело расправились с повозочным
из хозроты Иваном Кисловым, и уж, конечно, сам Иван Кислов - гори все, я
спрячусь! - нравиться мне не может... Но, кажется, больше всех не нравлюсь
себе я сам. В простом сейчас заблудился, в трех соснах: "Наше дело правое
враг будет разбит, победа будет за нами". Очевидно же! Правда всегда
побеждает, а вот поди ж ты, враг - неправедный - подошел к самому Дону...
- Возьму стрелковый взвод! Ванька-взводный - позвонок, мелкая косточка
в становом хребте армии, на котором все держится!..
Бесплотным зверем бесшумно проскакало мимо нас перекати-поле - клубок
колючек, умчалось в темень, в неуютную бесконечность степной равнины.
Но бесконечность степи обманчива, через какой-нибудь десяток-другой
шагов эта степь круто ринется вниз из-под наших ног в гущу колючих кустов,
растущих вдоль каменистого русла высохшего ручья. Здесь в зарослях дикого
терновника прячется несколько землянок - штаб нашего полка. У меня землянки
нет, есть окоп, длинная земляная щель, там беспризорно валяются два
вещмешка - мой и Славки Колтунова. Был еще третий - Сафы Шакирова, но я его
отправил вместе с хозяином в медсанбат. Этот окоп - мой дом. Сейчас доберусь
до него, втиснусь в его каменно-твердые глинистые стены, завернусь в
плащ-палатку и... провалюсь.
У меня теперь не осталось иного счастья в жизни - только лишь сон.
- "Клевер"! "Клевер"!
"Клевер" не отвечает. Где-то в прокаленной степи перебита тонкая нитка
кабеля... Нет этого, я сплю.
Нечисто сладковатый, жирный запах, в примятой полыни валяются
липко-черные трупы, победно гудят над ними тучи откормленных мух... Нет