"Тициано Терцани. Еще один круг на карусели " - читать интересную книгу автора

Однажды, под проливным дождем, опаздывая на очередное свидание моего
тела с "ремонтниками", я остановил такси. Водитель оказался сикхом с большой
черной бородой, в синем тюрбане.
- Пожалуйста, отвезите меня в Онкологический центр, сардар-джи.
Обращения "сардар" (начальник) с почтительным добавлением "джи" ему
понравилось. Водитель оказался родом из деревушки неподалеку от Амритсара,
где расположен Золотой храм, своего рода Ватикан сикхов. В Нью-Йорке он уже
десять лет, зарабатывает свои три тысячи в месяц. Из них половину ухитряется
отправлять домой. Ему сорок семь лет "и еще тринадцать предстоит прожить".
- Тринадцать? Откуда вы знаете?
- Мне сказал об этом мой бог. Я тогда еще жил дома, в Индии, лет
двадцать назад это было. И я доволен, потому что в шестьдесят лет человеку
не стоит грустить оттого, что он умирает. Конечно, умирать никому не
хочется, но нас столько на земле, что нужно уступить место другим... а
шестьдесят лет - подходящий возраст для того, чтобы уйти.
- Но, сардар-джи, мне пятьдесят девять, и у меня рак - поэтому я и еду
в эту больницу. Вы думаете, мне действительно стоит умереть в шестьдесят?
- О нет, сэр, у вас совершенно здоровый вид. А что же вам сказал ваш
бог?
- Не знаю, своего собственного бога у меня нет, но прорицатели сказали,
что я доживу до старости.
- Так и есть! У вас такой здоровый вид.
Мы приехали. "Сардар" останавливает машину, оборачивается ко мне,
соединяет ладони перед своим лицом и, кланяясь - мне, собеседнику, и своему
богу, чье присутствие он видит и во мне, - прощается:
- Намасте. Удачи вам. Удачи.
- Намасте, сардар-джи.
Через мгновение я вновь погружаюсь в белый мир больницы для нового
свидания с сияющей красной жидкостью.
Обратно я вернулся пешком. Медленно. Очутившись в своем логове, я
почувствовал себя невероятно усталым и присел у окна. Воздух, промытый
дождем, был прозрачным, хрустальным; из окна открывался пейзаж с
небоскребами, с одной стороны позолоченными закатным солнцем; с другой,
теневой, они казались холодными, стальными. Улица подо мной была полна людей
всех цветов кожи, одетых самым причудливым образом. Внезапно в небе
появились два больших военных вертолета и зависли прямо над моим домом,
почти касаясь крыши. Нападение? Вторжение? Марсиане? Этому тоже никто бы не
удивился. Американцы теперь живут в мире, заимствованном из их
фильмов-фэнтези, где все возможно. Пришельцы? И они уже здесь были. Если бы
по телевизору сообщили, что президента страны похитили, даже это показалось
бы нормальным: это тоже случалось в парочке фильмов, которые все видели.
Вертолеты продолжали кружиться. Люди, среди которых я находился, были
уже людьми из той, послеядерной жизни; жизни, которая наступит "на следующий
день". А я, растерянный, одинокий, застыл в своем зыбком равновесии - без
желаний, без планов. Будто я позвонил куда-то по телефону, а меня все не
соединяют ("ждите ответа... ждите ответа"). А из трубки доносятся отдаленные
звуки какой-то дурацкой музыки.
Иногда я действительно чувствовал себя чужим в Америке. Я не выносил
банальности разговоров, стереотипной вежливости, механических компьютерных
голосов по телефону. Меня воротило от коммерческой рекламы в газетах, из