"Квинт Флоренс Тертуллиан. Об отводе возражений еретиков (De praescriptione haereticorum) " - читать интересную книгу автора

злу, то, конечно, и объявляет злом, и даже большим, ибо говорит, что поверил
[словам] о несогласиях и раздорах, зная, что надлежит быть даже и ересям. Он
объявляет, что легче поверил в меньшее зло, имея в виду большее. Разумеется,
он уверился в зле не потому, что ереси благи, но чтобы предостеречь: негоже
удивляться искушениям еще худшего свойства, которые, говорил он, обращены к
выявлению искушенности тех, кого они не смогли совратить. И если вся глава
исполнена духом сохранения единства и усмирения разделений, - а ереси не
меньше удаляют от единства, чем расколы и раздоры, - то, без сомнения, он и
ереси подвергает такому же порицанию, как расколы и раздоры. А потому он не
считает искусными тех, которые обратились в ересь, ибо особенно порицает
такого рода уклонение, поучая: Чтобы все говорили и разумели одно (1 Кор.
1,10), - чего ереси как раз и не позволяют.

6

К чему дольше говорить об этом, когда тот же Павел, который и в
другом месте причисляет ереси к плотским преступлениям, - в послании к
Галатам[11], - внушает Титу отвратиться от еретика после первого
вразумления, зная, что он так развратился и грешит, что самоосужден
(3,10-11). Но и почти в каждом послании, неустанно твердя о необходимости
избегать превратных учений, он касается ересей: их плоды и суть превратные
учения, называемые греческим словом "ересь" (aipeolc;), оно обозначает выбор
мнения, которое используют для наставления или усвоения подобных [учений]
[12]. Потому апостол и сказал, что еретик осужден самим собою, что он сам
выбрал себе то, в чем осуждается. Нам же нельзя ничего вводить по нашему
изволению, ни избирать того, что некто ввел по своему произволу. Наши
наставники (аuсtores) - апостолы Господни; сами они не избирали по своему
изволению ничего, что хотели бы ввести, но, напротив, принятое от Христа
учение верно передавали народам. Поэтому если даже ангел с небес
благовествовал бы иначе, да будет наречен анафема (Галат. 1,8). Ведь уже
тогда Дух Святой провидел, что в некоей деве Филумене будет ангел
разделения, преобразующийся в Ангела света (2 Кор. 11,14), знамениями и
чарами которого Апеллес был побужден ввести новую ересь[13].

7

Все это учения людские и демонские, льстящие слуху (1 Тим. 4,1; 2
Тим. 4,3) и рожденные изобретательностью языческой мудрости, которую Господь
называет глупостью: немудрое мира (1 Кор. 1,27) избрал Он для посрамления
даже самой философии. Она, конечно, есть материя языческой мудрости,
безрассудная толковательница Божественной природы и установления. Как раз от
философии сами-то ереси и получают подстрекательство. Отсюда эоны, какие-то
неопределенные формы и троичность человека (trinitas hominis) у Валентина:
был он платоник[14]. Отсюда и Маркионов Бог, который лучше из-за
безмятежности своей: этот пришел от стоиков[15]. А эпикурейцы особенно
настаивают на мнении, что душа погибает[16]. И все философы сходны в том,
чтобы отрицать воскресение плоти. А где материя уравнивается с богом, там
учение Зенона; где речь идет об огненном боге, там выступает Гераклит[17].
Тот же предмет обсуждается у еретиков и философов, те же вопросы
повторяются: откуда зло и почему? откуда человек и каким образом? и, что