"Татьяна Тэсс. Поступи, как друг " - читать интересную книгу автора

Он вырос, пришла пора идти в армию. После демобилизации он попал в
Москву, поступил на завод "Станколит".
Здесь он и работает десять лет. Здесь он получил специальность,
приобрел высокую квалификацию, стал одним из передовых рабочих. Здесь он
стал коммунистом.
- Уж лучше я расскажу вам о ком-нибудь другом,- говорит собеседник и
вздыхает.- Это куда интересней...
И вот словно распахивается дверь и из двора, наполненного крепким, как
антоновское яблоко, воздухом осеннего дня, незримо входят люди и
рассаживаются с нами за столом. Давние друзья, первые учителя, товарищи по
работе, те, кто оставил след в душе...
Вот один из них, Николай Николаевич Парамонов, командир роты, в которой
проходил свою воинскую службу Гаврилин.
- Человек с сердцем,- говорит о Парамонове мой собеседник.- Человек для
людей,- добавляет он, подумав.- Коммунист,- говорит он медленно и
значительно, заключая свою мысль.
Много лет назад дал ему Николай Николаевич Парамонов первый урок. Был
этот урок как будто прост, а запомнился на всю жизнь.
Дело было так. Солдату Гаврилину полагался отпуск; он побывал дома и
вернулся в свою часть. Спустя небольшой срок за успехи в строевой и
политической подготовке Гаврилину было вновь разрешено поехать на побывку
домой. И вот тут-то его вызвал к себе командир роты.
- Видишь, какое дело...- сказал командир роты совсем не по уставному
порядку и посмотрел солдату в глаза.- Ты второй отпуск заслужил, по закону
тебе он положен. А вот по товариществу... Многие твои товарищи еще и в
первый раз домой не съездили. Сам посуди, каково им тебя провожать? Погоди
немного, поедешь позже! Не по форме поступи - как товарищ, как друг,
поступи...
"Поступи, как друг..."
Не раз потом Гаврилин припоминал эти слова.
В его части был молодой парень, забияка и гордец. Он держался
особняком, никогда не упускал случая показать свое превосходство. Парень был
начитан, образован, но даже в том, как проявлял он свою образованность,
всегда был оттенок высокомерия: он не делился знаниями, а козырял ими,
словно сводил с кем-то счеты, старался кого-то уязвить.
С ним никто не дружил. Да он и не нуждался будто в дружбе. Он и писем
ни от кого не получал.
- Как может жить человек, если о нем никто не думает? - рассуждал
Гаврилин, глядя на красивого паренька с замкнутым лицом.- Как ему жить, если
один?
И вдруг в то время, когда товарищи шумно и радостно разбирали почту, он
прочел на этом всегда запертом словно на ключ, лице такое смятение, такую
юную, незащищенную печаль...
"Поступи, как друг..." И Гаврилин поступил так, как подсказывали эти
слова.
Не так-то просто проникнуть в крепость уязвленной души. Он приобрел
настоящего друга, но не только это было наградой. Пожалуй, он тогда впервые
понял, как важно вовремя коснуться руки товарища, вовремя оказаться рядом.
У людей различные судьбы.
Человек, сидящий передо мной, не совершил поразительных подвигов, в