"Пауль Тилих. Систематическая теология, Тома 1-2 " - читать интересную книгу автора

специальному характеру. Для оправдания этих притязаний он не абстрагируется
от конкретности Вести, но подчеркивает ее неповторимую уникальность. В
теологический круг'0' он вступает с конкретной целью. Он вступает туда как
член христианской церкви, чтобы исполнить одну из сущностных функций
церкви - функцию ее теологической
самоинтерпретации.
Действующий "по науке" теолог претендует на то, чтобы быть кем-то большим,
чем просто религиозным философом. С помощью своего метода он хочет
истолковывать христианскую Весть вообще. Это заставляет его выбирать одно из
двух. Он может, например, подчинить христианскую Весть его собственному
понятию религии. В этом случае христианство будет рассматриваться в качестве
одного наряду с прочи-


17

ми примера религиозной жизни. Оно, конечно, будет считаться высшей формой
религии, но все-таки не окончательной и не уникальной. Такая теология не
включается в теологический круг. Она находится внутри
религиозно-философского круга и его бесконечных горизонтов - тех горизонтов,
что устремлены к будущему, которое открыто для новых и, может статься, более
высоких типов образцов. Как бы ни хотел действующий "по науке" теолог стать
теологом, он все равно останется лишь религиозным философом. Или же он
станет настоящим теологом, интерпретатором своей церкви и ее притязаний на
уникальность и универсальную действительность. В таком случае он вступит в
теологический круг и, приняв этот свой поступок, перестанет говорить о себе
как о "научном" теологе (если слово "научный" понимать в его обычном
смысле).
Но даже и тот, кто уже вступил в теологический круг сознательно и открыто,
столкнется с другой серьезной проблемой. Находясь внутри этого круга, он
должен принять экзистенциальное решение - он должен быть в ситуации веры.
Однако никто не может сказать о себе, что он находится в ситуации веры.
Никто не может назвать себя теологом даже и в том случае, если он призван
быть учителем теологии. Каждый теолог одновременно и вовлечен, и отчужден;
он всегда и в вере, и в сомнении;
он и внутри, и вне теологического круга. Иногда тут перевешивает одна
сторона, а иногда - другая, и никогда нельзя сказать наверняка, какая именно
сторона перевешивает реально. Следовательно, тут применим только один
критерий: человек может оставаться теологом только до тех пор, пока
содержание теологического круга он считает своей предельной заботой. Это не
зависит ни от его интеллектуального, ни от нравственного, ни от
эмоционального состояния; это не зависит ни от силы, ни от незыблемости
веры; это не зависит от степени духовного обновления или освящения. Скорее
это зависит от предельности его озабоченности христианской Вестью даже и в
том случае, если время от времени он склонен эту Весть осуждать и отвергать.
Такое понимание "теологического существования" разрешает конфликт между
ортодоксальными теологами и теологами-пиетистами, полемизировавшими по
поводу так называемой "теологии необновленных""' (theologia irregenitorum).
Пиетисты понимали, что нельзя быть теологом, не имея при этом веры,
решимости и преданности и не находясь в теологическом круге. Однако они