"Евгений Максимович Титаренко. На маленьком кусочке Вселенной " - читать интересную книгу автора

Софьи Терентьевны сделались изумленными, беспомощными. - Среди пьяниц,
матерщины. Особенно много было девочек. А как вы танцевали! Разве это
называется танцем? Топчетесь на одном месте или, обнявшись, ходите через всю
площадку из угла в угол. Простите, но это очень похоже на стадо в загоне.
Девчонки сникли, точно придавленные. Минуту или две в классе стояла
непонятная тишина, потом исподволь от последних парт к первым стало
нарастать гудение.
- Я считаю, что с наступлением темноты делать вам в парке нечего! Разве
вы не можете найти себе другие занятия, подобающие вашему возрасту - прежде
всего и людям культурным - вообще. А то мальчики шныряют по кустам, какие-то
свисты в темноте, девочки топчутся, воображая, что танцуют...
- Надо для них школу танцев открыть! - встряхнув своим роскошным чубом,
предложил Сережа Дремов.
Софья Терентьевна восприняла его реплику серьезно.
- Школу не школу, а учиться танцевать надо, конечно. Но не для того,
чтобы танцевать с пьяными мужчинами в парке.
- А где же танцевать?
Реплики теперь посыпались одна за другой.
- Здесь! - ответила Софья Терентьевна. - В школе. Тем более, что все
это не случайность: я заметила - даже в кино вы ходите не на дневной сеанс,
а обязательно вечером. Есть в этом смысл?
- А мелюзга днем не дает слушать!
- Ну, знаете... - Софья Терентьевна разрумянилась и стала еще красивее.
Именно поэтому упреки ее звучали вдвойне обидно. - Я думаю, нет смысла
доказывать вам, что не из-за малышей вы игнорируете дневные сеансы!..
Надежда Филипповна вошла в класс во время перемены, когда урок физики
уже закончился, но спор еще не утих. Софья Терентьевна быстренько закруглила
разговор, извинилась перед Надеждой Филипповной, что задержала класс дольше
положенного, и урок литературы начался, по существу, без перерыва.
Уроженке Холмогор Надежде Филипповне было уже сорок девять лет, и около
двадцати из них она проработала в ермолаевской школе - с той самой поры, как
овдовела. А до того Надежда Филипповна жила где-то в Сибири. Муж ее,
археолог, умер от воспаления легких, не оставив после себя детей. Надежда
Филипповна вернулась на свою забытую родину, к матери, которая за время ее
отсутствия переселилась в Ермолаевку. Но мать вскоре тоже умерла, и с тех
пор Надежда Филипповна жила в одиночестве. Не то чтобы у нее не появлялось
возможности обзавестись новой семьей, но первые годы удерживала от этого
шага очищенная временем память о муже, потом - война, а потом вдруг
оказалось - все поздно и ни к чему. Минимум забот о домашнем очаге и
одиночество наложили свой отпечаток на ее характер, образ жизни и даже
внешность. Почти седая, с грустными, всегда чуточку озабоченными глазами,
жила Надежда Филипповна затворницей, большую часть времени отдавая школе,
тетрадям, а досуг - книгам, которые выписывала из области, из Москвы, из
Ленинграда. Летние каникулы Надежда Филипповна проводила здесь же, в селе,
никуда не выезжая, и от избытка свободного времени самостоятельно овладела
двумя языками: французским и английским, о чем знал, может быть, лишь
директор Антон Сергеевич...
Весной и летом Надежда Филипповна всегда молодела, сменяя свои
старушечьи наряды на более легкие. А во время учебного года носила, как
правило, темную юбку и теплый шерстяной жакет.