"Евгений Титаренко. Минер" - читать интересную книгу автора

"Доброе утро!" - автоматически отозвался один Минер:
- Доброе утро...
"Слава богу! - подумали мы. - Он кроме языка древних папуасов знает еще
несколько слов".
Однако, уходя, он опять что-то "хмыкнул" - как бы про себя.
Старший Лейтенант выпучил глаза от изумления, но что сказать, не нашел.
Теперь я, возвращаясь назад, объясню, почему из всех своих товарищей я
описал одного Старшего Лейтенанта. Да потому только, что остальные четверо
весьма и весьма мало чем отличались от него.
Вот и посудите - как тут можно не забыть русский язык: Майор молчит, от
Старшего Лейтенанта с его курортными похождениями бежать хочется (правда,
нас считали приятелями. Ну, а что поделаешь, если выбирать не из кого?).
Минер же объяснялся чаще всего посредством лаконичных "гм" и "мм"...
Разве что раз в полмесяца пойти побеседовать с Рыжим Оборотнем?
Потому я рад, что сохранил для себя хоть несколько нормальных
человеческих слов, с помощью которых и веду этот рассказ.

Мы знали, почему так торопливо исчез Минер. Надо было управиться с
делом, пока не сыпанул новый заряд снега и пока прилив не захлестнул мину.
Быстренько заправив кровати, мы вышли на крыльцо и сначала увидели
одного Майора. (Майор наш как призрак: встань в любое время суток - и
обязательно его увидишь.) Через минуту из небольшого подвальчика под нашим
кубриком появился Минер с каким-то темным предметом в руках. "Тол", -
догадался я, и смутная идея шевельнулась в моем мозгу.
Он подошел к Майору. Мы тоже спустились к ним. Почему-то всегда
интересно видеть чужую работу, если, конечно, исполняется она мастерски.
Майор и еще один из нас, дежуривший в эту ночь, поднялись в помещение,
а Минер повернулся к остальным и вдруг сказал:
- Только обязательно в укрытие, ребята.
Будто знал, что мы увяжемся за ним.
Это его "ребята" немножко удивило нас и, признаться, втайне порадовало.
Тем более, что сказано оно было с прежним отсутствующим выражением на лице.
Значит, выражение это не было минутной маской.
Старший Лейтенант чуть не сунулся с каким-то новым вопросом, но вовремя
понял, что больше ничего вразумительного он не услышит на этот раз, и
смолчал.
На вершине сопки мы остановились, а Минер со своими матросами пошел
дальше. Но шагов через двадцать он задержался, отправил матросов куда-то в
сторону, должно быть, в облюбованное для себя укрытие, потом оглянулся на
нас, и, судя по движению его губ, можно поклясться, что он сказал "гм".
Неужели он думал, что мы пришли для того, чтобы сразу же спрятаться в
расщелину? Пальбы мы уже достаточно наслушались.
В бинокль видно было, как ровным шагом приблизился он к лежавшей на
боку мине, два раза медленно обошел вокруг нее, к чему-то присматриваясь,
видимо изучая. Но не разглядел, наверное, ничего нового, закурил сигарету и
приблизился к мине вплотную.
Что там ни говори, а священнодействия минеров возле вышедшего из
повиновения оружия вызывают зависть.
Вот он опустился на одно колено, рядом положил взрывчатку, на случайный
камень по другую сторону от себя - зажженную сигарету. Достал кусок