"Борис Воробьев. Где она, Золотая Баба? (Анталогия Таинственных Случаев, ТМ N 11/97)" - читать интересную книгу автора

племена весьма чтут его и поклоняются ему"...
Резонен вопрос: где Меховский брал материалы для своей книги? Ведь он, в
отличие от Юлия Лета, страстного путешественника, практически не покидал
дома, являя собой классический тип кабинетного ученого.
Ларчик открывался просто: в то время, когда он писал свое сочинение, в
Кракове, в польском плену, находились некоторые русские военачальники,
такие, как Иван Пронский, Дмитрий Булгаков, Иван Челяднин. Незадолго до
этого прошла русскопольская война, и хотя в ходе ее Москва присоединила к
себе веком ранее потерянный Смоленск, в 1514 г. русская армия потерпела
поражение под Оршей, тогда и были взяты в плен названные воеводы Василия
III.
И вот теперь они сидели в цепях в краковской тюрьме, и Матвей Меховский,
являвшийся каноником церкви святого Флориана и членом городского совета,
регулярно посещал их и слушал их воспоминания о Короле, Югре и Перми, в
покорении которых они принимали самое деятельное участие.
В краковской же тюрьме начал свои поиски по истории Московии и еще один
автор сообщения о Золотой Бабе - австрийский барон Зигмунд фон Герберштейн
(1486 - 1566). В 1517 г. он прибыл в Москву в качестве посла, но перед этим
добился свидания с Иваном Челядниным, рассказавшим ему, как отыскать на
Москве Семена Курбского, который был в 1499 - 1501 гг. одним из
предводителей московской рати, посланной на завоевание Югорской земли.
Обосновавшись в Москве, Герберштейн, человек образованный и
любознательный, занимался, как и все дипломаты всех времен и народов, не
только своей непосредственной работой, но и собираниями сведений о стране
пребывания. За время жизни в русской столице он изучил язык московитов, что
позволило ему читать в подлиннике различные документы, в том числе и
русские летописи. Тогда же, по-видимому, в его руки попал "Указатель пути в
Печору, Югру и к реке Оби", составленный в промежутке между 1500 и 1517 гг.
участниками похода Курбского.
Второй раз барон побывал в Москве в 1526 г. и снова в роли посла.
Собранный им материал был настолько богат, что он приступил к написанию
книги о Московии, которую и выпустил в 1549 г. Она называлась "Записки о
московитских делах", и к ней прилагалась карта Московии, составленная также
им и долгое время служившая верой и правдой всем, кто интересовался
загадочной Великой Татарией, как называли в то время Московское государство
в Западной Европе.
Среди прочих достопримечательностей карты была одна, тотчас привлекавшая
внимание: неподалеку от того места, где река Обь впадала в Ледовитый океан
(фламандский картограф Герард Меркатор называл его "Океан Семизвездья"),
помещалось изображение женщины, сопровождаемое надписью латинскими буквами:
SLATA ВАВА.
А в тексте самих "Записок" находились удивительные сведения: "За Обью, у
Золотой Бабы, где Обь впадает в океан, текут реки Сосьва, Березва и
Данадым, которые все берут начало из горы Камень Большого Пояса и
соединенных с ней скал. Все народы, живущие от этих рек до Золотой Бабы,
называются данниками князя Московского. Золотая Баба, то есть Золотая
Старуха, есть идол у устьев Оби, в области Обдоре. Рассказывают, что этот
идол Золотой Бабы есть статуя, представляющая старуху, которая держит сына
в утробе, и что там уже снова виден другой ребенок, который, говорят, ее
внук. (По типу матрешки.- Б.В.).