"Петр Ефимович Тодоровский. Вспоминай - не вспоминай " - читать интересную книгу автора

застывшую в поцелуе парочку: на ушанку со звездочкой, на выбившийся локон
девушки, на закоченелые руки курсанта, сжимающие полы шинели на спине у
девушки. И совершенно непроизвольно сам себе говорит:
- Война - это страшное дело. Буквально всех убивают!..
- Ой! - вскрикивает Яна.
Оборачиваются, смотрят на непрошеного гостя, на его небритые, впалые
щеки, на маленькие с хитрецой глаза.
- Пошли бы вы в депо, - говорит мужичок. - Там тепло. Окоченеете ведь.
- Нам не холодно, - говорит Яна. Мужичок долго молчит, потом делает
такое философское умозаключение:
- Да-а, молодость! - и остается на месте.
Они смотрят друг на друга... Смеется девушка, смеется курсант, наконец,
рассмеялся и засаленный мужичок-железнодорожник.
Стол ровно засыпан овсом. Эйжбета перебирает овес, мусор кладет себе в
ладонь. Напротив нее сидит лейтенант Добров. Они молчат, видно, главный
разговор состоялся.
- Ну, я пойду, - говорит лейтенант и остается на месте.
- Она еще маленькая, - говорит Эйжбета. - Рано ей. Хотя-а...
- Яне семнадцать лет, да? Эйжбета согласно кивает.
- А мне аж двадцать первый пошел! -ухмыляется Добров. - Старик! Молчат.
- Сейчас такое положение на фронте, каждую минуту меня могут
отправить... Если б Яна согласилась расписаться со
Эйжбета поднимает глаза, смотрит на лейтенанта.
- Володя, вы мне по душе. Я знаю, вы любите Яну, но как она...
- Добрый вечер! - вместе с клубами морозного пара в дверях появляется
Яна. Розовощекая, с горящими глазами, хорошенькая-хорошенькая. Лейтенант
расплывается в улыбке.
- Сегодня ты, как с картинки, - говорит он. - У тебя такой вид, будто
ты нашла миллион.
- Я нашла значительно больше! -она загадочно улыбается, снимает
пальтишко. - Умираю, есть хочу.
Эйжбета сдвигает в угол стола овес, снимает с примуса подогретый суп,
ставит перед Яной. Она набрасывается на еду, словно проголодавшийся щенок.
- Чего молчите? - говорит с набитым ртом.
- Не спеши, - замечает мать и кладет на стол полбуханки хлеба.
- Откуда?
- Догадайся!
- Вы? - обращается к Доброву.
- Мы три дня были на стрельбище... Ну и... Это осталось от сухого
пайка.
- Отрываете от себя?
- Глядя на меня, не скажешь, что я что-то отрываю... - и смеется.
Какое-то мгновение Яна размышляет, брать или не брать, потом отрезает
большой шмат хлеба:
- Спасибо! Спасибо! Спасибо-оо! -поет она. - Вкусно-оо!..
Эйжбета присаживается рядом с дочерью, складывает руки на груди.
- Володя это... Ну, просит у меня твоей руки.
У Яны ком застревает в горле. С полным ртом она смотрит на мать, потом
на лейтенанта и вдруг хохочет.
- Так старомодно-о?! У тебя моей руки-и! - И уже серьезно: - Хотя - да.