"Салчак Тока. Слово арата (Автобиографический роман-трилогия) " - читать интересную книгу автора

будто боится, что кто-либо заберет назад доставшуюся ей ценность.
Под конец старшина дележа - старейший житель аала - подносит дяде
Томбашу на простертых руках оставшуюся часть косули:
- Сегодня ты убил - мы поделили, завтра я убью - поделишь ты.
Томбаштай принимает подношение и низко кланяется старику:
- Я сыт твоими словами. Буду сыт и твоей добычей. Желаю твоим сыновьям
хорошей удачи в тайге. Желаю твоим внукам еще большей добычи.
Люди расходятся. Дядя Томбаш зовет нас к себе, готовит охотничий ужин,
рассказывает о своих приключениях и укладывает спать.
Утром он отпускает нас, дав мне с Пежендеем еще один кусок мяса.
Когда дяди Томбаша нет, мы навещаем других соседей. Но эти люди такие
же бедняки, как и мы. Во все времена года много пищи только у обитателей
белых юрт.
Иногда мы решались проникнуть за белую кошму. Выйдя на прогулку и
увидев где-либо дымок над белой юртой, мы вприпрыжку бежали туда, взявшись
за руки. Сторожить чум оставался Черликпен.
У юрты богача Таш-Чалана мы старались угадать, что варят на его очаге.
Юрта у него была большая, просторная. Как белый гриб среди зеленовато-серых
сыроежек, возвышалась она в кругу продымленных шалашей. Чтобы не показаться
дерзкими Таш-Чалану, мы осторожно вползали в юрту.
Таш-Чалан, сидя на ковре и поджав ноги, пил чай с густой пенкой и
громко сопел. Из широкого ворота его халата шел пар, по красному лицу
струился пот. А по вечерам он не пил чаю - он держал обеими руками бараний
зад, обгладывал его, непрерывно причмокивая и утирая о подол руки, залитые
жиром. Ни разу Таш-Чалан не подумал, что и мы тоже хотим есть. Чаще всего
он, кряхтя, подымался и вышвыривал нас одного за другим за полог.
Но иногда он и другие богачи делали вид, что терпят нас благосклонно.
Мы усаживались полукругом с левой, свободной стороны очага и жадно следили
за руками, тянувшимися к еде. Мы заранее радовались, что вот-вот сейчас
получим вкусную кость или кусочек жира. Но люди продолжали облизываться и
жевать, не обращая на нас внимания. Когда еда подходила к концу, мы
приподнимались на одно колено, каждый старался выдвинуться вперед: кого
первым заметят, тому первому и дадут. Но ничто не помогало. Хозяева юрты
никого не замечали.
- Тогда Кангый набиралась смелости - она была у нас старшей - начинала
пискливо просить:
- Когда кончите есть, дайте моим младшим братьям и Сюрюнме что-нибудь.
Они очень голодны.
Таш-Чалан взглядывал на Кангый исподлобья, никого не отвечал и только
растопыривал пальцы, с которых стекал жир. Он тяжело отдувался, словно
задыхался от жадности.
Иногда он говорил:
- Нате, голыши, не даете людям спокойно глотнуть!
С этими словами он бросал нам маленький кусочек легкого или печени. Мы
с Пежендеем первыми срывались с места, чтобы схватить брошенный кусок. Мы
вцеплялись друг другу в волосы, и пока мы так возились, подкрадывалась
хозяйская собака и, схватив мясо, оставляла нас ни с чем. Тогда Таш-Чалан
заливался веселым смехом.
- Ха-ха-ха! - гремел его голос, хриплый, как труба ламы.
Весь он еще больше наливался кровью и хохотал, сотрясаясь, словно в