"Михаил Токуров. Любимый город " - читать интересную книгу автора

Освободительной Армии"52 и последний воевода вышел с поднятыми руками из
своего бункера (бывшего подземного гаража в развалинах какого-то бюровца).
Их всех потрактовали достаточо мягко: примерно полгода с хвостиком держали в
каких-то лагерях под Рязанью, а потом выпустили на свободу по амнистии.
Борис лет пять тому назад читал воспоминания последнего воеводы (они так и
назывались: "Воспоминания последнего воеводы"), которыми были заставлены
полки во всех московских книжных магазинах. Он расписывал там "героизм
простых русских воинов", всячески открещивался от сотрудничества с
"угодниками" и вообще представлял трёхлетнюю кровавую кашу, после которой
Кострому, Ярославль и десяток других городов Великорусской Комиссарии
пришлось отстраивать заново, как небольшое недоразумение, основную вину за
которое несёт канцлер и правительство в Киеве, а также чрезмерные амбиции
первого (и единственного) "канцлера Великорусской Республики" (в книге,
разумеется, без кавычек). В мемуарах же самого бывшего "канцлера", которые
Борису также доводилось читать, упор делался (кроме Киева и Москвы) на
своеволие подчинённых ему военных, в частности, воеводы РОА. В смысле чисто
абстрактном Борис был с этим согласен - во время "карнавала свободы"53 не
было такой глупости, на которую кто-нибудь из граждан Светлейшей54 не
решился. Сам Борис, увы, тоже не был исключением (ну это уже было - прошло).
Но после того, как перестали стрелять орудия танков, загремели выстрелы
террористов и взрывы бомб. И это было нелогично. Цель, естественно,
оправдывает средства. И поэтому вполне логично убить врага, чтобы не быть
убитым самому. Борису, прошедшего всю войну с начала и до конца, это было
понятно. Вполне логично убить кого-то в качестве мести за то, что он убил
кого-то у тебя. Такой опыт у Бориса тоже был. Безусловно логично убить
кого-то, чтобы вызвать хаос в стане врага и облегчить этим действия своих
главных сил - во время войны Борис и другие коммандос занимались этим
постоянно. Но вот смысл действий послевоенных "угодников", взрывавших бомбы
в автобусах и на рынках, а также захватывавших заложников в школах, от
Бориса ускользал. То есть он прекрасно понимал, "как" они это делают. Он не
мог понять, "зачем" они делают это.
Для великорусского националиста с нормальной логикой гражданские лица,
тем более проживающие далеко от "Великорусской Республики", не могут быть
угрозой, посколько они. во-первых, не имеют оружия, во-вторых, даже не знают
о его (конкретного националиста) существовании. Они не представляют никакой
угрозы "свободе Великоруссии", поскольку живут за её границами и, насколько
Борис знал москвичей, отнюдь не горят желанием посещать Кострому даже на
день-два, не говоря уже о том, чтобы там жить постоянно и создавать "чуждое
демографическое давление". Мотив мести тоже исключался: большинство
"ратников Спаса" однозначно не искали смерти каких-либо конкретных лиц, а
просто взрывали всех "москалей" (и не только их), которые оказались
поблизости. Версия "создания хаоса в стане врага" также отпадала - локальный
хаос, разумеется, создавался, вот только воспользоваться им было некому -
никаких "главных сил" у великорусов уже не оставалось, и они об этом отлично
знали. А захватывать плацдарм, заранее зная, что ты его не удержишь и
никогда не дождёшься никаких подкреплений, было с точки зрения Бориса (а
точка зрения полковника беспеки и бывшего коммандоса кое-чего стоит)
несусветной глупостью. Всё это были булавочные уколы и осиные укусы, хоть и
неприятные, но неспособные нанести сколь бы то ни было серьёзный вред
организму Речи Посполитой.