"Елена Толстая. Фартовый человек " - читать интересную книгу автора

попросту рухнет, если извлечь из него сердцевину. Властная над всеми, лишь в
себе самой мама властна не была...
Дора сказала младшей сестренке доверительно:
- Я хочу поехать в Москву. И тебе тоже не надо здесь оставаться.
Рахиль опять удивилась, но поначалу не приняла всерьез:
- А как ты поедешь? Лошадь разве довезет? Это далеко.
- На поезде, - объяснила Дора. - Это такие дома на колесах. Особая
машина их тянет, и они едут.
- Ездящие дома? - повторила вслед за сестрой Рахиль, покачивая
рыжеватыми кудряшками.
Мир был на самом деле огромным, гораздо больше сада при мельнице,
который Дора населяла образами своих фантазий. Фантазии она черпала из
романов и газетных репортажей о преступлениях на почве страсти. Тихие
тропинки между деревьями Дора называла Дорожкой Свиданий, Перекрестком
Поцелуев, Аллеей Любви...
Но вот Дора действительно уехала в свою Москву, и сад опустел; облетели
листья, забылись странные названия. Рахиль часами сидела в старой, давно не
крашенной беседке, похожей на обглоданный скелетик. Это место они с Дорой
когда-то называли Беседкой Страсти. Рахиль переименовала беседку в Руину
Вздохов.
Рахиль умела читать, но не любила. Довольствовалась Дориными
пересказами. Теперь, когда Доры не было, приходилось читать самой.
Сидя на перилах Руины Вздохов, Рахиль водила пальцем по листку газеты.
"...Застав возлюбленного с другой, Ольга Петерс не выдержала. Нервы ее
были на пределе. Свершилось то, о чем она давно подозревала. С громким
восклицанием она извлекла пистолет и несколько раз в упор выстрелила в
изменника. Обливаясь кровью, он упал, а Петерс сдалась полиции...
...Бледная, с горящими глазами, прерывистым голосом Петерс давала
показания...
- Встать! Суд идет!.."
"Суд идет", - прошептала Рахиль.
Ей нравилась Ольга Петерс, нравилась вся, от изображения на
фотографии - округлое лицо с пухлым ртом, растерянный взгляд - до имени.
"Ольга, Ольга..."
В газетной статье, как ни странно, ничего не писали о том, какой
приговор вынесли Ольге Петерс. Очевидно, предполагалось продолжение, но его
так и не последовало - вторая газета куда-то затерялась.
"Встать! Суд идет! - шептала Рахиль. Невидяще смотрела она в аллеи
сада. Ковер светящихся желтых листьев простирался под деревьями. - Ольга
Петерс полностью оправдана, потому что она любила и была жестоко обманута!"
Рахили было и весело, и боязно думать о том, что когда-нибудь она уедет
из родительского дома - в тот мир, где стреляют из пистолетов на почве
страсти и катаются в домах, к которым приделаны колеса.


* * *

В семнадцатом году время ускорилось и побежало как угорелое,
споткнувшись только раз, когда на целый год местечко захватили немцы. В
мертвом воздухе постепенно сгущалась тревога, которая в конце восемнадцатого