"Росс Томас. Подставные люди ("Маккоркл и Падильо" #3) " - читать интересную книгу автора

не мешает ему уснуть. Бурмсер наблюдал за нами, не пытаясь скрыть, что не
одобряет наши привычки.
- Я понимаю, что вы уже не один из нас, Падильо.
- Я никогда и не входил в ваш тесный кружок. Работал на вас, да, но не
более того.
- Ваш труд оплачивался.
- Далеко не в полной мере. Вы хотели слишком многого, а платили
чуть-чуть.
- Вы могли бы отказаться.
- Теперь могу, а тогда - нет. Я пытался, помните?
Сколько раз я отказывался? Десять? Пятнадцать? И всякий раз вы находили
убедительные доводы, чтобы заставить меня согласиться, запаковать чемодан и
ближайшим рейсом лететь на восток, к примеру, в Бреслау, причем шансы на
возвращение никогда не поднимались до пятидесяти процентов.
- Но вы уже вышли из игры.
- И слава Богу.
- Мне нужна только информация.
- У меня салун, а не справочная служба.
- Близнецы чего-то хотели от вас. Чего именно?
Падильо поднялся, подошел к окну, чуть отдернул занавеску. Не думаю,
что он углядел в темноте что-нибудь интересное.
- Помощи.
- От вас?
- Да.
- Но почему?
- Они думали, что за мной остался должок перед Паулем.
- Паулем? Он же мертв.
Падильо повернулся к нам, но, вместо того, чтобы ответить, принялся
разглядывать довольно неплохой ирландский пейзаж, которым мы с Фредль
украсили гостиную три или четыре месяца тому назад. Бурмсер откашлялся.
- Чем они занимались?
- Кого-то охраняли.
- Кого именно?
- Они не сказали. Но персону достаточно важную, раз этот человек смог
их нанять.
- Почему им понадобилась помощь?
Падильо закончил осмотр пейзажа и впервые улыбнулся Бурмсеру.
- Франц Крагштейн, - не без удовольствия произнес он. - Вы помните
Франца?
Напряжение разом покинуло Бурмсера. Он откинулся на спинку кресла,
положил ногу на ногу, достал сигарету, прикурил от хромированной зажигалки.
Падильо переместился к другой картине, портрету, написанному в начале века,
который мне посчастливилось купить за бесценок.
- По-моему, им не было нужды пугаться Крагштейна.
- Парень выдохся, не так ли? - Падильо все еще оценивающе всматривался
в портрет. - Тревожил их не Крагштейн, но его новый напарник. Или помощник.
- Кто?
- Амос Гитнер, - и Падильо резко повернулся, дабы понаблюдать за
реакцией Бурмсера.
Зрелище того стоило. У Бурмсера отпала челюсть. В следующее мгновение