"Александр Торик. Флавиан ("Воцерковление" #2) " - читать интересную книгу автора

побежать, что ли? Пристрелили бы уж скорей, без тягомотины, суда бы не
было - родным позора. Но удержался.
Ввели в кабинет, обшарпанный какой-то, грязной зеленой краской грубо
покрашенный.
Человек в гражданском сидит, видно - следователь. Молодой, чисто
выбритый, "Шипром" пахнет, и глаза незлые.
- Садитесь, Прохоров, можете курить (а я курил тогда "Казбек"-
дорогие).
- Повезло Вам, Прохоров - дело закрыто. Курсант в больнице очнулся,
чувствует себя хорошо, даже врачи удивлены. Сидеть бы Вам за тяжкие
телесные, да полковник приезжал, командир училища. Привёз письменные отказы
от претензий всех побитых вами курсантов и ходатайство о прекращении дела. Я
был против, но наверху дело замяли, видно училищу скандал не нужен. Вы
свободны. Можете идти, вот пропуск на выход. Там внизу вас старик какой-то
дожидается. Не попадайте к нам больше, Прохоров.
Ничего не понимая, бесчувственный как бревно, словно обухом сзади
ошарашенный, спускаюсь вниз в приёмное, навстречу - мой дед. Строгий,
высокий, на груди полный "Георгий", в руке плеть держит, рядом охранник мой
стоит, пожилой, усатый, видно только что говорили они о чём-то.
Сверкнул на меня дед очами из под бровей кудлатых, да как вытянет
кнутом плетёным из бычьей шкуры со всего маху, у меня аж дыханье от боли
перехватило.
- Кланяйся, Семён, вот этому человеку, он теперь твой первый
благодетель, к Богу тебя оборотил. Да имя его, раба Божия Димитрия в памяти
своей ножом вырежи! Во всю остатнюю жизнь за него молиться будешь! Он и
телеграмму домой о тебе паршивце прислал.
И вновь кнутом взмахнул. Охранник-то мой, хвать его за руку, не даёт
ударить:
- Ты что, Тимофей Васильич, не ровён час самого посадят! Оставь ты его!
Вишь - Господь его услышал, чудом дело-то закрыли! Простил его Бог, и ты
прости!
- Прощу. Но накажу. Всё, Семён, кончилась твоя Москва! Домой едем. Тебя
невеста ждёт.
- Какая невеста?
- Увидишь.
И поклонился до земли охраннику моему:
- Спаси тя Христос, Дмитрий Иванович, век за тебя Бога молить не
забуду!
Затем резко повернулся на каблуках и пошёл к выходу.
Дверь родительского дома мне открыла Нина.
- А, ну! Нина Петровна! Расскажи моквичу как тебя по деревенски за меня
выдали!
- Оставь, Семёнушка, что тут рассказывать, Алексею такое поди
неинтересно!
- Очень интересно, Ниночка, расскажите пожалуйста, я и так уже второй
день словно в другой стране и в другом веке живу! Бога ради, расскажите!
- Ну, уж коли хотите... Всё у нас по простому было. Мне тогда
семнадцать только исполнилось, к родителям моим пришли Тимофей Васильевич,
дедушка Семёна моего, да мама его Анисья Игнатьевна, нарядные и серёзные
такие! Меня мамка из дому выставила, да я - к окну, и, грешным делом, всё и