"Анри Торосов. Оливье - друг человека (Сб. "Фантастика-78")" - читать интересную книгу автора

Борисовичем, ни уборщица, которой он, стоя у прилавка, мешал убирать, не
препятствовали Якову удовлетворить свое любопытство. И вскоре он узнал
все, что могла рассказать про Оливье восторженная продавщица и добавить к
ее рассказу уборщица, что пес стал появляться впервые месяца два назад,
что зовут его Олей, что раз в неделю с ним приходит его хозяин, очень
милый молодой человек, и за все сполна расплачивается за неделю вперед,
потому что собаке платить и получать сдачи мелочью неудобно, а вот где они
живут, продавщица не знала, и уборщица тоже, но тут вмешался один
мальчишка и, ликуя от своей осведомленности, вызвался, жертвуя своей
очередью, показать балкон, на котором он часто видит Оливье, громко
восклицая при этом, что это тут, недалеко, в третьем корпусе.
Оказалось и вправду недалеко, и вот Яков Борисович, сориентировавшись
по балкону, стоит уже перед дверью Диминой квартиры и, повторяя про себя:
"Купить! Купить его!", нажимает на звонок.
Димы, натурально, не было дома, но дверь все же отворилась - открыл ее
Оливье, и он же за нею и стоял.
- Хозяин дома, умница? - сладко спросил Яков Борисович, а сам еще
больше уверился в необходимости купить этого умелого пса. - Так дома
хозяин-то?
"А тебе какое дело?" - хотел спросить Оливье, но не счел нужным.
- Нету, значит? - понял Яков Борисович. - А вечером он будет?
"А куда он денется?" - подумал Оливье, и хоть снова ничего не сказал,
но Яков Борисович его опять-таки понял.
- Тогда я вечером зайду, - заключил Яков Борисович, и поскольку свое:
"А зачем ты здесь нужен?" - Оливье произнес только мысленно, то Яков
Борисович спокойно повернулся и отправился домой, радостно возбужденный и
все приговаривая "Его обязательно надо купить!", и даже готов был напевать
эту фразу, если бы только умел он напевать, до того она ему нравилась.
И еще одна маленькая радость посетила его, когда он обнаружил, что
бумажка, которую все это время мяли, но смяли не чрезмерно его пальцы, не
просто бумажка, а чек из магазина на кефир. Действительно, как тут не
обрадоваться, ведь мог же и выбросить впопыхах-то целых тридцать копеек, и
заспешил энергично Яков к магазину, и успел до начала перерыва, и получил
свой кефир без проволочек, и домой он пришел уверенный, что все ему
удается и что судьба, у которой до сих пор все благодеяния приходилось
буквально выцарапывать, кажется, становится наконец к нему благосклонной.


- Видал? - спросил вечером Дима, проводив Якова Борисовича. - Твою
голову оценили в семьсот рублей! Интересно, откуда у этого замухрышки
_такие_ деньги?
Как видим, не только нас заинтересовало происхождение денег Якова
Борисовича. Ничего, скоро и ОБХСС заинтересуется, а вот Оливье к их
родословной отнесся равнодушно.
"Не важно "откуда", - изрек он, - но важно "куда"!"
- Ну, ты излагаешь! - восхитился Дима. - Эдак мне придется начать
писать книгу: "Оливье. Афоризмы и максимы". И кстати, что ты имеешь в
виду?
"Я имею в виду..." - начал Оливье, но следует объяснить, каким именно
образом он начал.