"Уильям Тревор. За чертой (пьеса) " - читать интересную книгу автора

присутствии высказывались в чей-нибудь адрес, он только покачивал головой и
повторял, что все люди разные. Это-то и замечательно.
Молсид. Да, да, вы правы. Что ж, желаю вам доброй ночи. Миссис Стрейф
уже поднялась к себе?
Стрейф. Да, Синтия отправилась спать.
Милли. Доброй ночи, мистер Молсид.
Декко. Доброй ночи.
Стрейф. Доброй ночи.
Все стихает, звучит голос Милли.
Милли (от автора). Вскоре и я отправилась к себе, а мужчины остались
пропустить еще по одной. На отдыхе Стрейфы всегда занимают отдельные
комнаты, как, впрочем, и дома. На сей раз ему отвели "Герань", ей -
"Фуксию", а мне - "Розу". Скоро Стрейф заглянет ко мне. Он не бросает жену
из жалости: боится, что она не сможет одна. Стрейф добрый и сентиментальный,
его ничего не стоит растрогать до слез: он и представить не может, как
Синтия, такая беспомощная, останется в одиночестве и ей не с кем будет
словом перемолвиться. "А кроме того, - повторяет он, дурачась, - это
расстроило бы нашу карточную компанию". Разумеется, я со Стрейфом никогда не
говорю о Синтии и вообще об их семейной жизни, соблюдая и в этом неписаное
правило нашей компании. Покончив с выпивкой и расставшись с Декко, Стрейф
проскользнул ко мне в комнату. Я ждала его в постели, но, как он любит, не
разделась, а только сняла платье. Он никогда не признавался в этом, но я
знаю, что Синтия не поняла бы его и не стала бы ему потакать. Мой покойный
муж тоже осудил бы меня. Бедный Ральф был бы просто шокирован.
В комнату доносится негромкий шум моря.
Окно было распахнуто, мы лежали рядом, в блаженной неге.
Шум моря; волны, поначалу слабые, бьют все сильнее, и вот уже все
сливается в один нескончаемый рев. В рокоте моря и завывании ветра все более
отчетливо выделяется то, что придает им такое зловещее звучание: это вопль
человеческой боли. Мужчина кричит и стонет. Он захлебывается, словно идет ко
дну. Женский голос, полный ужаса, несколько раз кричит: "Нет!" Все внезапно
стихает.
Утро. Поют птицы. Слышно звяканье посуды. Завтрак на террасе
Гленкорн-Лоджа. Декко рассказывает ирландский анекдот.
Декко. Дело было... поздним вечером, и, само собой, он порядком
набрался. Ну вот, позвонил он жене предупредить, что задерживается, и узнал
про себя немало интересного.
Милли. Налить кофе?
Стрейф. Спасибо, Милли.
Декко (заплетающимся языком, с грубым ирландским выговором). "Господи,
да как же отсюда выбраться? Кругом одно стекло". Постоял минутку, размышляя
о такой незадаче, а потом снял трубку и набрал 999. "Чем можем быть
полезны?" - спрашивают его. "Ей-богу, не знаю, - говорит он. - Я застрял в
телефонной будке. Не могли бы вы мне подсказать, где здесь выход?" "Чем
можем быть полезны, сэр?" - повторяет телефонистка. "Да я же тебе толкую,
дорогуша. Я зашел в телефонную будку позвонить жене, а теперь не могу отсюда
выбраться". - "Куда вы стоите лицом, сэр? Повернитесь к , аппарату, и дверь
будет у вас за спиной".
Декко громко смеется. Стрейф шуршит газетой.
Милли. Еще кофе, Синтия? Синтия. Да, спасибо.