"Фредерик Тристан. Мастерская несбывшихся грез" - читать интересную книгу автора

высоких мачт над красными и черными корпусами кораблей, готовых в любую
минуту поднять якоря.
- Прекрати мечтать, - посоветовал мне Андреа. - За этими стенами
расположена каторга Великого Властелина. Никто оттуда не может выбраться.
Если туда попадет птица, она уже никогда не вылетит наружу. Пол там выстелен
мраморными плитами, уложенными так плотно, что прорыть оттуда подземный ход
невозможно. Я не знаю, какая судьба нам уготовлена, но поверь мне, в наших
интересах воспользоваться сумятицей выгрузки, чтобы улизнуть. В Галате полно
таверен, где такие бездельники, как ты и я, легко сумеют прокормиться и
выжить.
Мы подошли к причалу. Громадная толпа встречала корсарский корабль,
шумно выражая свою радость. Среди множества просто крикливых зевак были и
купцы, готовые купить что-нибудь из награбленного добра, и государственные
чиновники, в чьи обязанности входило устанавливать налог на совершаемые
сделки, и выгрузчики с голыми и блестящими от какого-то смазочного жира
торсами, и яны-часы в полной парадной форме, с ятаганами за поясом. Не
приходилось сомневаться, что среди этих людей были и работорговцы. Поэтому,
оставив своих товарищей по несчастью, мы проскользнули вдоль веревки,
предназначенной для взвешивания мешков, и смешались с толпой, делая вид что
помогаем перетаскивать тюки зерна на близлежащий склад.
Так начались три года моего пребывания в стране оттоманских турков.
Если бы не находчивость моего товарища, я, конечно же, был бы отправлен на
каторгу Великого Властелина, где печально окончил бы свои дни. Но меня
ожидали совершенно другие приключения. Оставляя Венецию, я естественно, не
смог взять ничего из личных вещей. Но образ Николозии был тем, чего мне
недоставало больше всего. Поэтому, постоянно вызывая его в памяти, я
нарисовал еще несколько портретов любимой, которые на этот раз мне пришлось
оставить на турецком корабле. Каково же было мое удивление, когда через два
месяца после нашего прибытия, я узнал, что капудан-паша, великий адмирал
империи, разыскивает девушку, изображенную на рисунке, который он купил у
одного коммерсанта, а тому в свою очередь он достался от кого-то из
корсаров.
Мы нашли приют в Галате в первый же вечер, после того как удрали со
своего корабля, в одной греческой таверне, где торговали всем на свете и, в
частности, девушками. Эти несчастные, предназначенные для продажи на рынке,
называвшемся "эзир пазари", попадали сюда чаще всего с Украины или Кавказа,
иногда - из Польши, привозимые в Стамбул татарами. Хозяин нашей таверны,
несравненный Пападреу, имел кхан, квадратное здание, окруженное
комнатушками, в которых он держал этих барышень. Однако он помещал их туда
не сразу, а сначала отдавал в обучение тем искусствам, которые украшают
женщину: пению, игре на лютне, танцам, вышиванию - и всему тому, что должна
знать девушка на выданье из хорошей семьи. Пападреу гордился тем, что
продает не проституток, а девственниц - это увеличивало цену невольниц: 800
пиастров в том случае, если они прибавляли к своему природному очарованию
умение хорошо работать иглой и приятный, способный к пению голос; 1000
пиастров за танцовщицу, умеющую играть на тамбурине.
Так случилось, что мне было поручено ходить за покупками и готовить
пищу для этого приятного общества. Что касается Андреа, то его наняли
сторожить гинекей вместе с двумя старыми рубаками, причем их главной
обязанностью было следить, чтобы никто не приближался к девицам, кроме