"Стефан Цвейг. Амок" - читать интересную книгу автора

Возле нас что-то зазвенело и покатилось, - неосторожным движением он
опрокинул бутылку. Я слышал, как его рука шарила по палубе и, наконец,
схватила пустую бутылку; сильно размахнувшись, он бросил ее в море.
Несколько минут он молчал, потом заговорил еще более лихорадочно, еще более
возбужденно и торопливо.
- Я больше не верую ни во что... для меня нет ни неба, ни ада а если и
есть ад, то я его не боюсь - он не может быть ужаснее часов, которые я
пережил в то утро, в тот день. Вообразите маленькую комнату, нагретую
солнцем, все более накаляемую полуденным зноем комнату, где только стол,
стул и кровать... На этом столе - ничего, кроме часов и револьвера, а у
стола - человек не сводящий глаз с секундной стрелки, человек, который не
ест, не пьет, не курит, не двигается, который все время... слышите, все
время, три часа подряд смотрит на белый круг циферблата и на маленькую
стрелку, с тиканьем бегущую по этому кругу... Так... так провел я этот день,
только ждал, ждал... но так, как гонимый амоком делает все - бессмысленно,
тупо, с безумным, прямолинейным упорством.
Не стану описывать вам эти часы... это не поддается описанию... я и сам
ведь не понимаю теперь, как можно было это пережить, не... сойдя с ума...
И... в двадцать две минуты четвертого... я знаю точно, потому что смотрел
ведь на часы... раздался внезапный стук в дверь... Я вскакиваю... вскакиваю,
как тигр, бросающийся на добычу, одним прыжком я у двери, распахиваю ее... в
коридоре маленький китайчонок робко протягивает мне записку. Я выхватываю
сложенную бумажку у него из рук, и он сейчас же исчезает.
Разворачиваю записку, хочу прочесть... и не могу... перед глазами
красные круги... Подумайте об этой муке... наконец, наконец, я получил от
нее ответ... а тут буквы прыгают и пляшут... Я окунаю голову в воду...
становится лучше... Снова берусь за записку и читаю:
"Поздно! Но ждите дома. Может быть, я вас еще позову".
Подписи нет. Бумажка измятая, оторванная от какого-нибудь старого
проспекта... слова нацарапаны карандашом, торопливо, кое-как, не обычным
почерком... Я сам не знаю, почему эта записка так потрясла меня... Какой-то
ужас, какая-то тайна была в этих строках, написанных словно во время
бегства, где-нибудь на подоконнике или в экипаже... Каким-то неописуемым
страхом и холодом повеяло на меня от этой тайной записки... и все-таки... и
все-таки я был счастлив... она написала мне, я не должен был еще умирать,
она позволяла мне помочь ей... может быть... я мог бы... о, я сразу
исполнился самых несбыточных надежд и мечтаний... Сотни, тысячи раз
перечитывал я клочок бумаги, целовал его... рассматривал, в поисках
какого-нибудь забытого, незамеченного слова... Все смелее, все фантастичнее
становились мои грезы, это был какой-то лихорадочный сон наяву...
оцепенение, тупое и в то же время напряженное, между дремотой и
бодрствованием, длившееся не то четверть часа, не то целые часы...
Вдруг я встрепенулся... Как будто постучали? Я затаил дыхание...
минута, две минуты мертвой тишины... А потом опять тихий, словно мышиный
шорох, тихий, но настойчивый стук... Я вскочил - голова у меня кружилась, -
рванул дверь, за ней стоял бой, ее бой, тот самый, которого я тогда побил...
Его смуглое лицо было пепельного цвета, тревожный взгляд говорил о
несчастье. Мной овладел ужас...
- Что... что случилось? - с трудом выговорил я.
- Come quickly (4) - ответил он... и больше ничего... Я бросился вниз