"Стефан Цвейг. Кристина" - читать интересную книгу автора

скорее, скорее, ну конечно, она опять опаздывает, а ведь обещала матери, что
придет вовремя и поможет уложить вещи - через два дня они переезжают в
Кампталь, на дачу. Прыгая через две ступеньки, она взбежала по лестнице и
открыла дверь. Но странно: едва она, запыхавшись, вошла в комнату, как отец
с матерью оборвали на полуслове разговор и сделали вид, будто не замечают
дочери. Отец, чей непривычно громкий голос она только что слышала, с
подозрительным усердием утыкается в газету, а мать - видно, что плакала, -
нервно комкает в руке платочек и поспешно отходит к окну. Что случилось?
Поссорились? Нет, не похоже: отец вдруг поворачивается к матери и - Кристина
никогда не видела его таким ласковым - нежно кладет руку на вздрагивающее
плечо. Но мать не оглядывается, от этого молчаливого прикосновения ее плечи
дрожат еще сильнее. Что случилось? Родители словно забыли о ней, ни один
даже не посмотрел на дочь. И сейчас, спустя двенадцать лет, Кристина помнит,
как она тогда перепугалась. Может, они на нее сердятся? Может, она все-таки
в чем-то провинилась? Испуганная - в каждом подростке всегда сидит чувство
страха и вины, - она уходит на кухню; там кухарка Божена объясняет ей, что
Геза, офицерский денщик, живущий по соседству, сказал - а уж ему ли не
знать? - что приказ отдан и теперь проклятым сербам устроят хорошую
мясорубку. Стало быть, Отто, как лейтенанта запаса, возьмут, и мужа ее
сестры, обоих заберут, вот почему отец с матерью так расстроены. И правда,
не следующее утро ее брат Отто неожиданно появляется в сизой егерской форме,
с офицерским шарфом и с золотым темляком на сабле. Обычно он, сверхштатный
учитель гимназии, носит черный, плохо почищенный сюртук; бледный, худой,
долговязый парень с короткой стрижкой ежиком и мягким рыжеватым пушком на
щеках всегда выглядел довольно потешно в солидном черном одеянии. Но сейчас,
с энергично сжатыми губами, в плотно облегающем военном мундире, он кажется
сестре каким-то новым, другим. С наивным девчоночьим восхищением оглядев
брата, она всплескивает руками: "Черт возьми, какой ты шикарный!" И мать,
никогда не поднимавшая на дочь руку, толкает ее так, что она больно
ударяется локтем о шкаф. "И тебе не стыдно, бессовестная?" Но эта вспышка
гнева не облегчила затаенную боль, и мать тут же, разрыдавшись, с криками
отчаяния бросается к сыну; молодой человек пытается сохранить мужское
достоинство, вертит шеей и что-то говорит о родне, о долге. Отец отвернулся,
он не может глядеть на это, и Отто, побледнев и стиснув зубы, чуть ли не
силой высвобождается из неистовых материнских объятий. Затем он торопливо
целует мать в щеки, на ходу жмет руку отцу и проскальзывает мимо Кристины,
буркнув ей "пока". И с лестницы уже доносится звон его сабли. Пополудни
приходит прощаться муж сестры, чиновник магистрата и фельдфебель тыловых
частей; зная, что ему опасность не грозит, он беспечно разглагольствует о
войне, словно о какой-то забаве, рассказывает в утешение анекдоты и уходит.
Но оба они оставляют дома две тени: жену брата, беременную на четвертом
месяце, и сестру с маленьким ребенком. Теперь обе женщины каждый вечер
садятся с ними за стол, и всякий раз Кристине кажется, будто лампа горит все
тусклей и тусклей. Стоит Кристине ненароком сказать что-нибудь веселое, как
на нее устремляются строгие взоры, и даже потом, в постели, она казнит себя
за то, что она такая плохая, несерьзная, совсем еще ребенок. Невольно она
становится молчаливой. Смех в доме вымер, чутким стал сон в его стенах.
Только ночами, случайно проснувшись, она слышит иногда за стеной тихий,
неумолчный шорох, будто там падают призрачные капли: то мать, потерявшая
сон, часами стоит на коленях перед освещенной иконой богоматери и молится за