"Энн Маршалл Цвек. Жена ловеласа " - читать интересную книгу автора

готовилась напроказить. Она оглянулась на Золтана, следовавшего за ней как
преданный телохранитель.
- Второй этаж, - монотонно пробормотал он. В его руках болтались две
сумки с рыбой, и ему пришлось вызывать лифт, нажав кнопку подбородком.
У двери, сверкавшей медной фурнитурой, Мэгги протянула Золтану ключи. В
связке было три ключа от трех разных замков, и на проникновение внутрь
понадобилось целых пять минут. Убранство квартиры во многом совпадало с
представлениями Мэгги: светло-серые ковровые покрытия, стены в пастельных
тонах, мебель в стиле бидермейер[14] и написанные маслом картины,
подсвеченные небольшими продолговатыми, как сосиски, лампами, подвешенными
над рамами. Золтан включил свет, и несколько люстр разом ожили. В углу
гостиной стоял рояль, покрытый шелковой шалью и уставленный фотографиями в
отполированных серебристых рамках. По всей видимости, на снимках была
изображена Мойсхен в младенчестве, Мойсхен верхом на пони, Мойсхен на первом
балу и Мойсхен в день свадьбы.
В этой ретроспективе присутствовала лишь одна свежая фотография.
Мойсхен в самом деле оказалась стройной, гибкой блондинкой и выглядела на
сорок с лишним. Она сидела в одном из парчовых кресел, стоявших в ее
гостиной, скрестив тонкие лодыжки, а позади, наклонившись через спинку
кресла и положив руку ей на плечо, стоял мужчина - явно более старшего
возраста.
- Ее муж? - спросила Мэгги у Золтана, который слонялся неподалеку.
- Она вдова, - угрюмо ответил он.
Мэгги отвернулась от рояля. Мойсхен была не просто красавицей
блондинкой - ее лицо казалось довольно приятным и добрым. Но приятные добрые
женщины ведь не спят с чужими мужьями, правда? Она начала распаковывать
сумки.
Золтан покорно пошел искать стремянку, а потом замер рядом, пока Мэгги
выполняла свою миссию. Через какое-то время она почувствовала, что и он
вовлекся в процесс. Открывая шкафы, они обнаружили там множество элегантных
остроносых туфель, стоявших рядами. Мэгги вложила в мысок каждой туфли
мидию, покрытую водорослями. Креветок она рассовала по карманам одежды, а
мелкая кефаль была уложена в чашечки кружевных бюстгальтеров и разбросана по
всему белью.
Потом они прошли на кухню. Мэгги вынуждена была признать, что кухня
очень милая и скорее напоминала комнату с паркетным полом и размещенным в
углу маленьким креслом, перед которым стоял компьютерный стол. Мойсхен, по
всей видимости, умела управляться с непокорной мышью, вырезать, копировать и
бороздить просторы Интернета. На двери висел фартук с принтом одного из
фрагментов потолка Сикстинской капеллы. "Из Рима", - раздраженно подумала
Мэгги. В серванте она обнаружила поставленные ровными рядами изящные
кофейные чашки, а рядом с ними - бескомпромиссно консервативный британский
чайник и жестяную банку с чаем из "Фортнума".
- Золтан, где у нас мелкие крабы? - спросила Мэгги.
Один пятнистый краб отправился в заварочный чайник, второй - в чай,
третий - в сахарницу, а остальных она засунула в белый пластмассовый
электрочайник. Это должно было навсегда отбить у Мойсхен охоту к чаепитиям.
В ванной комнате интересного было мало. Все очень красиво - плитка,
украшенная мозаикой, вышитые полотенца для рук, но ничего личного. Похоже,
Мойсхен все забрала. Мэгги открыла зеркальные шкафчики и изучила коробочки с