"Юрий Тупицын. Химеры далекой Юкки (Авт.сб. "В дебрях Даль-Гея")" - читать интересную книгу автора

- Это они умеют. - Балавадзе поморщился от боли. - Выдержки мне не
хватило, Иван. Элементарной выдержки и хотя бы капельки везения.
Открытия посыпались на нас одно за другим, - вполголоса рассказывал он,
- да не какие-нибудь, а самой первой величины, и мы словно ошалели. И я,
старый травленый волк, ошалел вместе со всеми. Когда Ватан обнаружил это
озеро, а в нем юкантропов, трансформирующихся в людей, мы забрались в
глайдер и полетели смотреть это чудо.
Юкантропов, трансформирующихся в людей! Конечно, обо всем этом Лобов
догадывался и раньше, и все-таки слова Балавадзе заново осветили трагедию
"Метеора". Будто на мгновение разошлись многокилометровые облака и на
притихшую степь ринулся первозданный поток ослепительных лучей неистового
голубого солнца. В доли секунды Лобову стало ясно, почему Майкл сошел с
ума и говорит, что убил своего товарища; почему такой страшной смертью
погибли Аллен и Ватан и почему так изуродовано лицо и все тело Вано
Балавадзе. Когда встречаются холодный и теплый воздух, образуется
атмосферный фронт с ветрами, ливнями и грозами. Когда встречаются братья
по разуму, пусть один из них старший, а другой младший, рождается
психологический фронт встречи, громы и молнии которого иногда куда более
сокрушительны.
- Полетели мы вчетвером, - рассказывал Балавадзе, - одного Майкла
оставили на корабле. Шли в тумане на хорошей скорости, а чувствительность
локационной аппаратуры была занижена. Мы специально занизили ее прежде,
чтобы создать идеальные условия работы биолокатора, ты ведь знаешь, как он
боится помех. Туман был плотным, ионизированным, это еще больше снижало
дальность локации. Ну, как это всегда бывает, одно к одному. Когда глайдер
кинуло в такой разворот, что от перегрузки даже у меня потемнело в глазах,
я вдруг вспомнил о проклятом занижении чувствительности и подумал только -
пронеси! И почти пронесло, ведь ударься мы лоб в лоб, одна пыль от нас бы
осталась. А мы только вскользь, бортом зацепили этого трехсотметрового
дурака. Оказывается, он погиб еще несколько лет назад. Ну, и рухнул он, а
мы вместе с ним.
И опять бы все обошлось. Посчитали бы шишки, перевязали раны,
повалялись в госпитальном отсеке. Опять не повезло! Во-первых, вырвало
дверцу, так что, пожалуйста, бери нас голыми руками. Мало того, разбились
ампулы со снотворным, которые Аллен на всякий случай сунул в карман в
последний момент. Я потом экспериментировал, на юкков эта премудрость не
действует абсолютно, а вот мы заснули беспробудным сном. А проснулись уже
в озере.
- Наверное, вы уже докопались, что залечить рану, отрастить потерянную
ногу или там заштопать печень для юкка все равно, что для нас с тобой
отрастить срезанный ноготь?
- Да, в общем, докопались.
- Я так и думал. Но вряд ли вы знаете, что все эти процессы идут
заметно быстрее, если лежать в такой вот озерной воде. Там ведь не просто
соль, как можно подумать сначала, а настоящий бульон аминокислот. Процессы
регенерации еще более ускоряются, если мягкие ткани предварительно
размозжены, а кости переломаны.
Лобов внутренне содрогнулся, глядя на изуродованное лицо товарища.
- Представь себе ситуацию, Иван, - голос Балавадзе по-прежнему звучал
глухо и ровно. - Нашли юкки чудных существ, карикатурно на них похожих.