"Александр Тюрин. Вооруженное восстание животных" - читать интересную книгу автора

редакции. Ну и меня в ответ послали. Кто уверял, что мое творчество не для
толпы, что лучше завести попугая и декламировать перед ним; кто посоветовал
чаще открывать книги приличных писателей; кто меньше списывать; а кто
больше заниматься сексом.
Они моей жены не знали. Она у меня каратистка. Секс только после получки.
А в остальное время - получи по печени.
В остальное время меня как супруга кто-то подменял. А кто - не знаю до
сих пор. В пи..., пардон, в срамное место видеокамеру не вставишь.
По-крайней мере так, чтоб незаметно было.
Наконец, догадался я, что из меня писатель и муж, как из говна штык и
пуля, а фамилия моя годится лишь для заборных надписей.
С женой развелся, рукописи порвал, нашел работу. Мой бывший армейский
командир, капитан Пузырев, как раз демобилизовался и стал директором
охранного бюро - взял к себе...
Несмотря на то, что на этом дежурстве никто не пострадал, я Файнберга не
забыл. И до следующей смены я мучительно думал, постепенно превращаясь из
человека прямоходящего, то есть хомо эректус (извините за выражение), в
человека сверхразумного.
Чтоб поменьше мучиться, делал себе местную анестезию в виде рюмки
"Абсолюта". В результате такое умозаключение получилось.
Раз никому не нужный полусбрендивший Файнберг стал кому-то нужен в
мертвом навеки умолкнувшем виде, значит был Самуил Моисеевич намного круче,
чем всем казалось.
Выходит, был он глубоким исследователем, что различал лишь один Гаврилов,
да и то третьим глазом.
Может, док Файнберг и на самом деле уловил, куда дует ветер эволюции? И
это кому-то не понравилось? Или же его эволюционная машина создала в
проекте некоего грозного монстра? Поэтому и решено было проект украсть, а
самого создателя грохнуть.
Однако связь между мотивами и основной уликой - крысиным дерьмом - не
прощупывалась. Это и довело меня в итоге до тяжелого расстройства желудка.
Ведь для стимуляции работы мозга пришлось налегать на сахар, содержащийся в
домашних наливках и заводских портвейнах. Поэтому на следующем дежурстве,
успокоив душу и тело "Имодиумом", делал я безыдейные наброски к своему
четвертому роману.
К примеру. Одна маленькая русская девочка спускает на воду игрушечный
авианосец, который плывет из Финского залива в Балтийское море, оттуда в
Северное, ну и в Атлантический океан. А в океане этот кораблик замечает
командир американской подводной лодки "Трайдент" адмирал Муди. Однако,
из-за того, что электронная система наблюдения барахлит, адмирал решает,
что авианосец не маленький, а большой, и поскольку он странный на вид, то,
наверное, иранский, и готов нанести по Штатам удар. Подводная лодка пускает
в девочкин кораблик ракету "Мэверик", но ракетная боеголовка не может взять
такую крохотную цель и уносится в сторону американского линкора
"Нью-Джерси".
Линкор тонет, а президенту в Вашингтоне докладывают, что неизвестная
ракета, скорее всего русская, уничтожила гордость американского флота. И
тогда запутавшийся в любовницах президент решает нанести превентивный
ядерный удар по российской военно-морской базе в Заполярье. Однако по пути
бортовой процессор ракеты "Минитмэн" принимает Луну за российское