"Александр Тюрин. Вооруженное восстание животных" - читать интересную книгу автора

раскрутить меня на своем "чертовом колесе".
Они "плавали" вокруг меня кругами и задавали кретинские вопросы.
Ненавидел ли я убитого ученого? Баловались ли мы все втроем сексом?
Курили ли "травку"? Есть ли у меня царские монеты? Не добывал ли ученый
золото из электронных чипов? Я оборонялся одной и той же фразой - раз
пятьдесят предложил прокрутить видеозаписи со всех камер. Особенно с той,
которая на меня пялится, и свидетельствует о том, что я сиднем сидел, пока
наверху убивали человека.
Но менты видеозаписью заинтересовались в самом конце. Старший группы
капитан Белорыбов, подавив кнопочки своего компи <$F портативный сетевой
компьютер с сотовой связью>, познакомился с покойником поближе через
центральный компьютер МВД. К несчастью для трупа выяснились его
фамилия-имя-отчество, а также другие обстоятельства личной жизни.
Поступившие справки отнюдь не украсили Файнберга в глазах Белорыбова.
Напротив, милиционер стал виртуозно импровизировать на тему безродного
космополита, меняющего одну родину на другую во имя материальных выгод.
Похоже следователь был уверен, что Файнберг каким-то образом убил сам
себя, надеясь извлечь из этого какой-то доход.
Я, к сожалению, но не удержался, вякнул. Мол, было бы неплохо для всех,
если бы Самуил Моисеевич гонялся за "зелеными", а не за туманом.
Капитан Белорыбов быстро, как эхо, поинтересовался, в кого у меня такие
черные маслянистые глазки. Я спокойно его выпады отфутболил: мои глазки -
последствие татаро-монгольского ига, вот тогда бы вам, товарищ капитан,
отличиться при наведении правопорядка.
Белорыбов, съев "пилюлю", сразу успокоился, такие специалисты как к
любому игу с почтением относятся. Угомонившийся милиционер примирительно
сказал, что хотя голову доктора Файнберга спасти не удалось, но в целом по
району, уровень преступности вырос только в два с половиной раза за
последние десять лет.
После чего укатил вместе с товарищами и трупом пострадавшего со стержнем
в голове. А мне еще пришлось окостеневшую Нину на такси домой отправлять -
естественно, что за свой собственный счет.

2.

Несколько дней жил под впечатлением.
Менты не доставали, лишь разок к себе вызвали. Даже револьвер отдали в
бумажном кульке, а я им взамен конфет подарил.
Я все это время газеты изучал, торопился к открытию киоска, так же, как
мой сосед, алкоголик Евсеич, к открытию пивного ларька. Хотел узнать,
чиркнули ли где-нибудь про про стержень, загнанный в голову ученого.
Но вместо этого газетки давили всякое фуфло. В одних газетах писали про
землетрясения и прочие катастрофы, в других про продажу родины, в третьих
про колдунов, в четвертых про святых, в пятых про греховодниц.
Потратился я на бумажную продукцию, хотя привык денег зря не расходовать
- только на коньяк и водку - а что узнал в итоге?
Что все землетрясения от греховодниц в кружевных трусиках.
Следующее дежурство ничем особенным от предыдущего не отличалось, за
исключением того, что обошлось без людских потерь. Я револьвер перед собой
положил, все дрессировался, цапая его и наводя на лампочки. Боеготовность