"Татьяна Туринская. Сволочь ты, Дронов!" - читать интересную книгу автора

чем не повинного мужика. Потому что если было бы иначе, разве сейчас она
сходила бы с ума оттого, что все закончилось, почти не начавшись? Разве
винила бы мать в том, что ей не удалось попробовать что-то
восхитительно-вкусное, как любой запретный плод? О, если бы не мать, сейчас
Алька была бы абсолютно счастлива! Потому что знала бы что-то такое, что от
самого своего рождения стремилась узнать. Смысл жизни. А если и не смысл, то
самую сладкую ее сторону.
Алькины размышления, такие сложные и волнительные до дрожи, прервал
звонок в дверь.
- Иди, - крикнула мать. - Наверняка опять Жанка приперлась. Имей в
виду - никаких гуляний! Будешь дома сидеть, пока замуж не выйдешь. А то
догуляешься у меня!..
Алька выбралась из своей каморки и, не отвечая матери, побрела в
коридор. Ей и самой не хотелось сейчас никого видеть, даже самую лучшую
подружку. Одного только человека желала видеть всею душой. Даже не видеть,
а... Нет, нет, так даже думать нельзя. И совсем даже ей не хочется его
увидеть. Потому что как она теперь сможет смотреть в его глаза? Господи,
почему же так стыдно-то? Нет, не надо в глаза. Лучше как вчера, пусть бы
только обнял сзади...
На пороге стоял Дронов. У ног - огромная коробка и большой
полиэтиленовый пакет, прислоненный к стене, чтобы не упал под собственной
тяжестью. Алька застыла, испуганно глядя на него.
Даже не поздоровавшись, Дронов с огромным трудом приподнял коробку и,
таща ее за собою волоком, шагнул вперед, как танк, отодвигая Альку от двери.
И уже почти войдя в большую комнату, прохрипел с натугой:
- Пакет захвати.
Ну что за человек?! Алька была возмущена до предела. Как и вчера - ни
тебе здрасьте, ни пожалуйста. Ну можно же было по-человечески про пакет
сказать, а не приказным тоном. Хам! А сердечко-то все-таки забилось
часто-часто...
Алька взяла тяжелый пакет и закрыла дверь. Оставив пакет в тесной
прихожей, прошла вслед за гостем в комнату. Дронов тем временем поставил
коробку посреди комнаты. И только тогда Алька смогла прочитать надпись на
ней: 'Электрон 451-ДИ'. Телевизор. Цветной. Здорово. Везет же кому-то!
Только зачем он притащил его к ним?
И только когда Дронов стал распаковывать коробку, вытаскивать из нее
пенопластовые уплотнители, догадалась:
- Это что, нам?! Ух ты!
Анастасия Григорьевна побледнела. С одной стороны, надо было бы гнать
паршивого кобеля поганой метлой из дома: надо же, гад какой, откупиться
решил! Сначала опозорил девку, а теперь... С другой стороны, жалко было
терять такую возможность. Сами-то они с Алькой никогда в жизни на новый
телевизор не насобирают. Да еще и 'Электрон'. Это ж самый хороший советский
телевизор! Стояла, жевала тонкие бледные губы, но так и не решилась выгнать
подлеца из дома вместе с подарком. В конце концов рассудила - а почему бы и
нет? Нанес ущерб - пусть компенсирует. Это он еще дешево отделался. А то вот
как подала бы на него заявление в милицию! Или как рассказала бы жене о его
проделках! Вот и поделом, и пусть раскошеливается за распутство!
Дронов распаковал, наконец, телевизор, установил его, настроил. И все в
обстановке тягостного молчания. Самому говорить было нечего, да и стыдно -