"Гарри Тертлдав. По воле Посейдона" - читать интересную книгу автора

Нет, это начала двигаться "Афродита". Диоклей снова ударил колотушкой.
Еще один взмах веслами. И еще один.
- Риппапай! - выкрикнул келевст, задавая ритм гребли. Он не
ограничивался одними только ударами.
- Риппапай! - отозвались моряки: старый речитатив афинского флота,
которым теперь пользовались гребцы на эллинских галерах по всему Внутреннему
морю. - Риппапай! Риппапай!
- Похоже, они давно уже не держали весел, - заметил Соклей.
- Да, и порядком заржавели, не так ли? - согласился Менедем.
Не успел он это сказать, как два гребца по левому борту чуть не
сцепились веслами, а гребец правого борта, отведя весло для нового взмаха,
зарылся лопастью в воду.
- Никасий, если ты собираешься поймать краба, в следующий раз лови
более умело, чтобы можно было его приготовить!
- Прости, шкипер, - отозвался гребец, на мгновение прервав речитатив.
Донг! Донг!
Менедем знал, что некоторое время спустя он перестанет обращать
внимание на удары колотушки в бронзовый квадрат. Но в начале путешествия ему
приходилось заново привыкать к этим звукам.
Крачка нырнула в воду Великой гавани Родоса меньше чем в полете стрелы
от "Афродиты" и вынырнула с зажатой в клюве рыбой. За ней погналась вопящая
чайка, но первая птица ускользнула со своей добычей.
Когда "Афродита" поравнялась с узким входом в гавань между двумя
молами, защищавшими ее в шторм, туда как раз входил парусник. Менедем
потянул за рукояти рулевых весел, чтобы слегка положить "Афродиту" на левый
борт и дать неуклюжему широкому кораблю больше места. Стоявший возле
увенчанного деревянной головой гуся ахтерштевня моряк помахал рукой и
поблагодарил за любезность.
- Откуда вы? - окликнул его Менедем через разделявший суда плетр
голубой воды.
- Из Пафоса, с Кипра, - ответил капитан парусника. - Везу медь,
оливковое масло и резные кедровые доски. А вы куда держите путь?
- Мы собираемся плыть в Италию, с папирусом и чернилами, а еще с грузом
благовоний и пурпурной краски... И с павлинами, - очень гордо ответил
Менедем.
- С павлинами?! - изумился его собеседник. - Удачи, друг. Павлины -
птицы красивые, спору нет, но я их видел... До чего же злые. По правде
говоря, на своем корабле я бы их не потерпел!
- Да ну тебя к воронам, - ответил Менедем, но не настолько громко,
чтобы его услышал капитан с крутобокого судна. Он повернулся к Соклею. -
Много он в этом понимает!
Всего лишь около трех плетров отделяли два мола друг от друга. Между
ними воды Великой гавани были гладкими, как стекло. Как только "Афродита"
без помех вышла в Эгейское море, ее курс слегка изменился благодаря легкой
зыби.
Диоклей улыбнулся.
- Ну, гребцы, может, и заржавели немного за зиму, - сказал он, не
переставая ударять колотушкой по бронзовому квадрату, - но ты, шкипер,
прекрасно помнишь, как выправить курс судна, когда оно начинает чуток
покачиваться и подпрыгивать.