"Марк Твен. В Риме" - читать интересную книгу автора

зрителей за оказанную ему честь в речи, исполненной остроумия и юмора, и,
заканчивая ее, выразил надежду, что его скромные усилия доставить веселое и
поучительное развлечение римским гражданам будут и впредь заслуживать их
одобрение.
Затем появилась звезда, встреченная громовыми аплодисментами и дружным
взмахом шестидесяти тысяч носовых платков. Марк Марцелл Валериан
(сценическое имя, настоящая его фамилия - Смит) обладает великолепным
сложением и выдающимся актерским дарованием. Секирой он владеет виртуозно.
Его заразительная веселость неотразима в комедии и все же уступает высоким
образам, которые он создает в трагедии. Когда его секира описывала
сверкающие круги над головами опешивших варваров точно в том же ритме, в
каком он сам изгибался и прыгал, зрительный зал неудержимо хохотал; но когда
он обухом проломил череп одного из своих противников, а лезвием почти в ту
же секунду рассек надвое тело второго, ураган рукоплесканий, потрясший
здание, показал, что взыскательное собрание признало его мастером
благороднейшего из искусств. Если у него и есть какой-нибудь недостаток (мы
с большим сожалением допускаем такую возможность), то это лишь привычка
поглядывать на зрителей в самые захватывающие моменты спектакля, как бы
напрашиваясь на восхищение. То, что он останавливался в разгар боя, чтобы
раскланяться за брошенный ему букет, также несколько отдает дурным вкусом.
Во время великолепного боя левой рукой он, казалось, чуть не все время
смотрел на публику, вместо того чтобы крошить своих противников; а когда,
сразив всех второкурсников, он забавлялся с первокурсником, то, нагнувшись,
подхватил брошенный ему букет и протянул его противнику, когда тот обрушивал
на его голову удар, обещавший стать последним. Такая игривая развязность,
быть может, вполне приемлема в провинции, но она неуместна в столице. Мы
надеемся, что наш юный друг не обидится на наши замечания, продиктованные
исключительно заботой о его благе. Всем, кто нас знает, известно, что, хотя
мы порою проявляем справедливую требовательность к тиграм и мученикам, мы
никогда намеренно не оскорбляем гладиаторов.
Чудо-ребенок совершал чудеса. Он легко справился со своими четырьмя
тигрятами, не получив ни единой царапины, если не считать потери кусочка
скальпа.
Исполнение всеобщей резни отличалось большой верностью деталей, что
служит доказательством высокого мастерства ее покойных участников.
Подводя итоги, можно сказать, что вчерашнее представление делает честь
не только дирекции Колизея, но и городу, который поощряет и поддерживает
подобные здоровые и поучительные развлечения. Нам хотелось бы только
указать, что вульгарная привычка мальчишек на галерке швырять орехи и
жеваную бумагу в тигров, кричать "уйюй!" и выражать свое одобрение или
негодование возгласами вроде: "Давай, давай, лев!", "Наподдай ему, медная
башка!", "Сапожник!", "Марала!", "Эх ты, чучело!" - чрезвычайно неуместна,
когда в зале присутствует император, и полиции следовало бы это прекратить.
Вчера, каждый раз, когда служители выходили на арену, чтобы убрать трупы,
юные негодяи на галерке вопили: "Подчищалы!" или еще: "Мундирчик-то фу-ты
ну-ты!", а также "Убирай, не зевай!" и выкрикивали множество других
насмешливых замечаний. Все это очень неприятно для публики.
На сегодня обещано дневное представление для юных зрителей, во время
которого несколько мучеников будут съедены тиграми. Спектакли будут
продолжаться ежедневно, до особого уведомления. Каждый вечер - существенные