"Чжан Тянь-и. Могущество Бодисатвы (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

- Сволочи! Они хотят получить обратно залог! Но раскошеливаться не так
уж приятно, если учесть, что все залоговые деньги отданы в долг под
проценты. А расторгнем договор, кто согласится сейчас обрабатывать землю?
И праведник тотчас отправился в Багуатянь, чтобы наставить на путь
истинный паршивца Пи-эра и всех его подпевал.
Когда крестьяне пришли к праведнику, он сидел, развалившись в глубоком
кресле, закинув нога на ногу, поглаживая бороду.
Крестьяне были раздражены, но все же поклонились праведнику.
- Вы собираетесь расторгнуть договор? - спросил праведник Ши и,
изобразив благородный гнев, заявил, что каждому надлежит разуметь закон. -
Вы что, порядка не знаете? Так помните: только хозяин имеет право
расторгнуть арендный договор. У арендатора этого права нет. Так повелось
испокон веков.
Крестьяне переглянулись, переминаясь с ноги на ногу, точно в мороз,
кто-то пробормотал:
- Как же нам быть? Не уродила нынешний год земля... Опять...
- Яви милость, отец наш, яви милость! Мы с голоду мрем, долги замучили.
Верни нам наши деньги!
- Не выйдет! Я не намерен возвращать вам деньги. - Нижняя челюсть
праведника ходуном заходила, точно у него заныли сразу все зубы. - Со мной
разговор короткий: хотите - работайте, не желаете - катитесь на все четыре
стороны! Но в будущем году я с вас должок взыщу.
Крестьяне в упор смотрели на него запавшими глазами, словно выжидали
момента, чтобы броситься, - так кошка высматривает мышь. Праведник нащупал в
кармане браунинг...
Так закончилась его первая беседа с Пи-эром и Сюй Хун-фа.
Вспоминая о ней, Дяо Цзы-дун отхлебнул вина и провел рукой по глазам.
Сквозь огромную тень учителя на стене ему померещились ненавистные лица,
сморщенные, как южный финик; лицо Сюй Хун-фа, рядом физиономия паршивца
Пи-эра, фиолетово-красная, а на макушке распухшие шрамы, цветом похожие на
хурму.
"Да, эти наделают дел..."
Кто-то катил по ухабистой дороге ручные тележки, они скрипели, и
казалось, что это плачет душа умершего.
Праведник Ши поглядел в глаза Дяо Цзы-дуну, потом перевел взгляд на его
левую руку, которая благоговейно протягивала ему куриную грудку.
- А ты и вправду трусоват!
"Деревенские нынче не такие смирные, как раньше", - хотел возразить
Дяо, но побоялся вызвать неудовольствие учителя. Для храбрости он одним
духом осушил рюмку и протянул чайничек с вином праведнику.
Издалека донесся неясный гул. Прислушавшись, можно было различить топот
множества ног, шум голосов. Слышались удары гонга.
- Слышите?
Дяо Цзы-дун от страха сгорбился. Праведник насторожился, на минуту
перестал жевать, но тут же снова принялся за трапезу, и его покрытые щетиной
щеки затряслись.
- Верь в провидение!
Дяо Цзы-дун ловко выудил палочками кусочек солонины из чашки и, немного
успокоившись, подумал: "Наверно, ветер".
Может быть, это листья шелестят на деревьях, а в поле, шурша, носится