"Три монаха (Из японской прозы XV-XVI веков)" - читать интересную книгу автора

путника. Я крепко сжимал в руках меч; казалось, сведи меня сейчас судьба с
самим Фань Куаем или Чжан Ляном18, я уложу их одним ударом. Вскоре на
дороге показался скромного вида открытый паланкин; его несли молодые
парни, оживленно переговариваясь между собой. Нападать на них было
бессмысленно, и я не вышел из своего укрытия.
Но вот издалека на меня повеяло ароматом редких духов. "Не иначе сюда
направляется знатная особа", - подумал я, и сердце мое радостно забилось:
выходит, удача не совсем еще от меня отвернулась. Через некоторое время я
увидел придворную даму удивительной красоты. Она шла, шелестя шелками
благоуханных одежд. С нею были две служанки: одна шествовала впереди,
другая - позади, неся вышитую суму с дорожными вещами. Женщины поравнялись
со мной и, как видно, меня не заметили.
Дав им немного пройти вперед, я выскочил из засады. Служанка, шедшая
впереди, закричала: "Караул!" - и тут же пропала из виду. Та, что шла
позади, бросила суму и, вопя "Помогите!", пустилась наутек. Госпожа их меж
тем не сделала ни малейшей попытки к бегству и продолжала молча стоять на
месте.
Обнажив меч, я подскочил к ней и стал безжалостно срывать с нее одежды.
Когда дошла очередь до исподнего косодэ, она взмолилась: "Не троньте этого
косодэ, прошу вас. Нет большего бесчестья для женщины, чем остаться без
исподнего". Она сняла с шеи амулет и кинула его мне со словами: "Возьмите
это взамен". От амулета исходило такое благовоние, что я чуть не
задохнулся. Казалось, передо мной не женщина, а небесная фея. Но увы -
даже это не остановило меня. Человек, привыкший к злодеяниям, я крикнул:
"Нет, амулетом вам не откупиться. Живо отдавайте свое нижнее платье!"
"В таком случае, - воскликнула женщина, - мне незачем жить на свете.
Убейте меня скорее".
"Эту просьбу нетрудно исполнить", - вскричал я и одним ударом меча лишил
ее жизни.
После этого я поспешно снял с нее исподнее платье, пока оно не успело
запачкаться кровью, и, подобрав брошенную служанкой суму, спрятал в нее
добычу. Со всех ног мчался я домой, твердя про себя: "Вот уж обрадуются
жена с ребятишками!"
Прибежав домой, я постучал в дверь, а жена говорит:
"Больно скоро ты воротился. Не иначе опять с пустыми руками".
"Отпирай скорее!" - велел я жене и, едва ступив на порог, бросил к ее
ногам суму с одеждой.
"Когда же ты успел столько награбить?" - удивилась она и схватила суму.
Сгорая от нетерпения увидеть, что в ней, она разорвала шнурки - там
оказалось двенадцать роскошных одежд. Шелковое кимоно, затканное узором из
алых цветов и зеленых листьев, и алые хакама источали такой сильный
аромат, что прохожие с удивлением замедляли шаг перед нашим домом.
Наверное, даже люди в соседних домах ощутили это благоухание.
Жена была вне себя от восторга. Недолго думая, она надела нижнее косодэ
убитой и сказала:
"Еще ни разу в жизни не доводилось мне красоваться в таком наряде. Видать,
дама, с которой ты его снял, совсем молоденькая. Интересно, сколько ей
лет?"
Решив, что жена спрашивает из жалости, я отвечал:
"В темноте было трудно разглядеть, но, скорее всего, ей лет восемнадцать