"Сигрид Унсет. Фру Марта Оули" - читать интересную книгу авторакакие-то мгновения он то лежал спокойно, то начинал метаться. Я представляла
себе смерть совсем по-другому. По словам доктора, собственно агонии не было. Но я помню, как в комнате нарастала тревога, Отто держал меня за руку, и вдруг, взглянув куда-то мимо нас всех, он произнес: "Господь..." А перед этим он сделал знак, что хочет сказать мне что-то важное, а когда я наклонилась к нему, прошептал: "Не нужно стоять, Марта, присядь, милая!" Я жаловалась Хенрику: "Возможно ли возмездие страшнее того, что постигло нас?" Мы будем вместе ходить на могилу Отто, постоянно вспоминая о содеянном и сознавая, что уже ничем и никогда не сможем искупить свою вину! Нам остается только бесконечное раскаяние, а от него нет никакого проку. "Ты права", - согласился Хенрик. "Бедные мы, несчастные. Всю жизнь будем нести на себе бремя вины. Вины, которая сидит в нас так глубоко, как некая неизлечимая болезнь. И мы с тобой вполне осознаем это". "Осознаем, но что именно, Марта? Что мы страдали, страдаем и будем страдать? Но к чему эти страдания, как они отразятся на нашей жизни? Этого мы не понимаем. Это нам неведомо". "Это твое мнение. Это тебе неведомо. Потому что ты думаешь о жизни, а моя жизнь кончена". Хенрик ничего не ответил. Он сидел, молча глядя перед собой. Наконец он с трудом выдавил из себя: "Послушай, Марта! Мы оба это понимаем, пройдет время, и мы придем к Я вскочила, вся горя от возмущения, я металась по комнате, осыпая его упреками. "Ты обманул своего лучшего друга, - произнесла я с презрением. - Прошла всего неделя, как его прах покоится в земле, а ты уже ведешь речь о женитьбе". "Да, - тихо согласился Хенрик. - Все это так. Ты права. Кара, постигшая нас, ужасна. Бурный поток страсти захватил нас когда-то, и его течение вынесло нас туда, где мы стоим теперь. И нам не уйти от стыда и от раскаяния. Но мы продолжаем жить, ведь не можем же мы взять и уйти из жизни. У тебя есть дети. Однако, кроме меня, у тебя нет никого, кто бы мог позаботиться о них, и разве для тебя будет лучше, если я умру? Мы с тобой неразрывно связаны. Нужно попытаться трезво посмотреть на вещи. И ты и я просыпаемся утром, начинается новый день, и мне и тебе его надо прожить, и почему же не попытаться прожить эти дни достойным образом?" Я горько возразила: "Прекрасно, ты уже, оказывается, способен рассуждать так благоразумно". "Мне кажется, что теперь самое лучшее - быть честными перед самими собой и искренними друг с другом. О нашем грехе знаем только мы двое. И у нас с тобой, право, было довольно времени осознать происшедшее и подумать о том, что нас может ожидать в будущем. Если бы Отто выздоровел, я уехал бы отсюда навсегда, а ты... ты постаралась бы загладить свою вину перед ним. Но теперь его нет с нами, и уже не в наших силах сделать ему добро или зло, он живет только в нашей памяти. И если нам с тобой кажется, что мы считаемся с ним, то на самом деле мы считаемся лишь с собой, носимся со своими |
|
|