"Хью Уолпол. Над темной площадью" - читать интересную книгу автора Мало что приходило мне в голову. В уме вертелось всего три варианта.
Первый - самоубийство, второй - ограбление, а третий - что-то смутное, но такое, что не исключало даже убийства. А ведь я по натуре своей вовсе не отъявленный негодяй, ну не такой уж отъявленный. Ни в коем случае. Просто я продрог до костей, меня замучил голод и извела безнадега. Положение, в котором я в то время находился, не было чем-то уж необычным. Многие, очень многие вояки оказались тогда на мели. До войны в течение нескольких лет я служил в должности управляющего имением в своем родном графстве Дэвон. В 1914 году я записался в армию, поверив, что военные действия продлятся не более полугода, после чего я смогу вернуться к своим прежним занятиям. Но еще задолго до того, как кончилась война, Гарри Карден, мой хозяин и близкий друг, умер и его имение было продано. За время войны я скопил приличную сумму и в 1918 году вложил ее, совместно с одним дружком, таким же, как я, отвоевавшим офицером, в дельце. Мы приобрели парочку омнибусов для дальних путешествий, но наше предприятие лопнуло. Видно, чтобы омнибусами заниматься, требовались какие-то особые таланты, а у нас их не было. После этого я работал секретарем у одной капризной леди, супруги пэра, секретарем в ночном клубе, компаньоном у глухонемого джентльмена, помощником продавца в торговом доме, владел которым мистер Большой Босс Кверху Нос, потом простым уличным разносчиком - торговал флетчеровскими патентованными самопишущими ручками. Все, за что бы я ни хватался, разваливалось, а то, что само шло мне в руки, утекало сквозь пальцы, превращаясь в песок. И вот наконец я очутился на распутье - как раз под вечер декабря такого-то года, не имея ровным счетом ничего, кроме монетки в полкроны в кармане, и ни маковой росинки во рту со вчерашнего дня. Нехороший холодок Нет, не подумайте, я вовсе не был к кому-нибудь в претензии, ни-ни, даже к самому себе. Я ни в коем случае не считал, что сам в чем-то виноват, а если не я, так кто-нибудь другой. Мне не в чем было упрекнуть Господа Бога, и не было у меня такой мысли, что соотечественники передо мной в долгу. Я просто размышлял, что мне делать с моей последней полукроной, на что ее потратить. Любой, хоть раз в жизни переживший настоящий голод, знает, какие в этом состоянии одолевают бредовые фантазии. Вот почему в тот момент, когда я стоял, глядя на строительные леса вокруг новой станции подземки, устремленные высоко в небо, цвета горохового супа, чуть забеленного лениво падающими хлопьями снега, в моей голове был сумбур и, соответственно, весь окружающий мир тоже представлялся мне сплошным сумбуром. Честно говоря, я был не в себе. Последний раз я ел в полдень прошедшего дня. А в то утро я съехал с квартиры, которую снимал, не дожидаясь завтрака, потому что знал, что не смогу за него заплатить миссис Грин, моей квартирной хозяйке. Накануне вечером я расплатился с ней за неделю проживания, улыбнулся в ее добродушную круглую физиономию - у нее лицо напоминало большой умывальный таз, - а после, в суровой тишине каморки произведя ревизию оставшихся ресурсов, обнаружил, что у меня всего полкроны - ровно полкроны, и ни пенса больше. Должен вам сказать, что весь последний месяц до этого я рыскал, обшаривая все лондонские закоулки, в поисках хоть какой-нибудь работы. Я прекрасно знаю, что в таких случаях обычно говорят люди состоятельные, сумевшие неплохо устроиться в жизни, - мол, если кто-то очень хочет найти |
|
|