"Хью Уолпол. Над темной площадью" - читать интересную книгу автора

вечерними огнями улицу и посадили его в темный угол, на заднее сиденье
машины. Голова его в нахлобученной ниже глаз шляпе опять упала на грудь, так
что его лица не было видно.
До нас никому не было дела. Кругом была толпа народа, и, очутившись в
самой ее гуще, тогда, после тех жутких десяти минут, я с наслаждением
впитывал ее голоса и краски; она казалась мне живым, играющим разными
цветами, орущим, самым настоящим чудом.
Мимо меня проплыл профиль Буллера за рулем машины: суровое лицо, голова
словно из стали, крепко влитая в плечи, - вид решительный и смелый. Он
смотрел вперед, на дорогу.
Машина двинулась, набирая скорость. Я остался один.


Глава 8

Бегство от тени

До меня не сразу дошло, что я наконец остался один. Мне казалось, что
все они - Буллер, Осмунд, Хенч и Хелен - были все еще где-то рядом, когда я
погрузился в ледяной, раскаленный уличный поток. Да, помню, именно такое у
меня было ощущение - я был словно пронизан огнями и весь насквозь
просвечивал от холода. На мне не было ни пальто, ни шляпы. Пришло время в
этом признаться, потому что это был самый первый по-настоящему отчаянный
момент (но далеко не последний) за весь вечер, когда я был насмерть
перепуган и охвачен паникой. Единственное, о чем я мечтал в ту минуту, -
убежать, спрятаться где-нибудь, чтобы никого не видеть и не слышать. Мысли о
Хелен, о том, что мне надо возвращаться в квартиру и снова влезать во все
это дело, мне в голову не приходили. Эти мысли начнут меня преследовать
позже. А тогда я вовсе не думал о Хелен. Я думал только о себе.
Простите великодушно, но тут я вынужден прервать рассказ и кое-что
объяснить. В течение многих месяцев я был обыкновенным бродягой, изгнанником
из общества. Не испытавшему подобного состояния не дано понять, каково это -
изо дня в день, неделя за неделей, месяц за месяцем тянуть жизненную лямку
без средств к существованию; более того, не имея близких людей или хотя бы
одного близкого человека, которого хоть каплю волновал бы вопрос: а на что
ты живешь и вообще есть ли у тебя на что жить? И уж совсем паршиво, просто
никуда не годится, если случается это в немолодом возрасте, и нет ни гроша
за душой, и как-то выживать в течение двадцати четырех часов, а потом еще
двадцати четырех часов, без всякого просвета, пока часы не выстроятся в
бесконечную череду пустых, позорных дней, которые тянутся и тянутся, и
впереди ничего, кроме топкой неизвестности.
Многие британские офицеры, с честью послужившие на благо своей страны,
попали в такое положение в послевоенное время. Иногда им везло - их находил
счастливый случай и подворачивалась какая-нибудь должность. Но чаще их
уносила смерть от болезни, отчаяния или в результате самоубийства. Знаю, что
те самые, которые везучие, обычно говорят: хоть какую-то работенку легко
можно было найти, только многие не шли на это из-за своего снобизма. Им,
видите ли, не позволяли их эстетические воззрения.
Нет, это просто не соответствует действительности. Тысячи, тысячи
мужчин были готовы выполнять какую угодно работу и даже, боюсь, пошли бы в