"Хью Уолпол. Над темной площадью" - читать интересную книгу автора Я очнулся у входа в чайную, куда заходил за Хенчем. Там, как на часах,
в дверях стоял старый знакомый, Дед Мороз, высоко держа свой плакат, совсем как много-много лет назад, когда нас еще не посетил Пенджли. Я остановился. - Холодновато, - сказал я. Он кивнул. - Ага, - согласился он, - морозец крепчает. А где ваше пальто? И на голове ничего? - Я тут поблизости играю в домино. Выскочил в аптеку на секунду. Он был милейший старикан с голубыми глазами, добрыми, как у спаниеля. - Вам, должно быть, тепло, - сказал я, - целый день вас греет борода. - Она иногда колется, - ответил он, - но я не жалуюсь. Надо же как-то зарабатывать на жизнь в наше время. Большая удача для меня такая работенка. Я так думаю. - В какие часы вы работаете? - спросил я его. Нос у него был пунцовый, как вишня. - С четырех до десяти. Еще один работает с десяти до четырех. Так он бороду эту ненавидит. Ненавидит, и все тут. Я ему толкую: неужто трудно побыть в бороде часок-другой? А он, - мол, она портит внешний вид. А там и так смотреть не на что. Но зато он моложе меня. Вот и кочевряжится. Видите ли, это унижает его достоинство. - Никакая работа не унижает достоинство человека, если честно ее выполняешь, - ответил я наставительным тоном. - Это самое я ему и говорю. Еще хуже бывает работа. Особенно ночью, в мороз. Я-то здорово запакован внутри, мне тепло. На самом-то деле я щуплый, экипировка, особенно в такую ночь, как сегодня. Он немного развеял мое одиночество. И не находил ничего необычного в том, как я выглядел. Для него я был такой же человек, как все остальные, не хуже и не лучше. Я сразу же понял, что мне хочется сделать. А мне просто захотелось все ему рассказать, да, все без утайки, а потом спросить его: должен я вернуться в ту квартиру, заставить себя опять погрузиться в тот ужас, или нет? Вернулся бы он туда, будь он на моем месте? И для чего мне снова видеть женщину, которую я люблю, если она замужем за моим другом? Может, этот старичок поможет мне справиться с этим кошмаром, с ощущением погони за мной, с призраком одиночества! Он был такой старичок-добрячок, голубоглазый, с носом как спелая вишня. Приходилось ли ему когда-нибудь бороться до хруста в собственных костях с настоящим трупом на темной лестнице? Может, приходилось, и потому он был так милосерден. - Не очень много посетителей в столь поздний час, верно? - спросил я его. - Вы будете удивлены. Люди сюда идут что-нибудь проглотить и поболтать. Сколько клиентов у нас в заведении переженилось, да и перессорилось порядочно. Гляжу, идут наверх по лестнице счастливые, как голубки, а уж через час выходят каждый по отдельности, лица красные. Ох, до чего же непонятная штука жизнь! - вздохнул он сквозь бороду. Мне хотелось задать ему вопрос - но какой? Надо ли мне возвращаться туда? Или хватит ли у меня совести бежать, даже если мне очень этого |
|
|