"Джон Апдайк. Кролик успокоился (Кролик-4)" - читать интересную книгу автора

здешнюю песчаную низменность, позволяя огромным суперлайнерам из дымчатого
стекла безмятежно бороздить ее просторы.
Вдоль 41-ого, между банками и магазинами, между фирмочками, у которых
можно приобрести корм для четвероногого друга или заказать поливную
установку для сада, на многие мили протянулись вереницы низких жилых домов,
крытых толстыми белыми теплозащитными плитками. На расстоянии одного-двух
кварталов вглубь от шоссе сквозь завесу выхлопных газов проступают высокие
розовые кондоминиумы, очертаниями напоминающие то средневековые испанские
замки, то китайские пагоды, а планировкой - разросшийся баньян. Эти деревья,
одна из местных диковин, не перестают изумлять Гарри - удивительнее всего в
них то, как они разрастаются, выбрасывая вниз плетевидные стебли, которые
затем укореняются и дают новые побеги: у него почему-то всякий раз возникает
сравнение с гигантской жевательной резинкой, прилипшей к подошве башмака.
"Тысяча мелочей". НОВЫЙ ВЗГЛЯД. "Здоровье и жизнь по-американски". Мотель
"Звездопад". ИИСУС ХРИСТОС - НАШ ГОСПОДЬ. Его пассажиры, все его семейство,
мало-помалу утихают и начинают клевать носом, а он едет вперед, миля за
милей, только иногда останавливаясь под светофором на перекрестке - там, где
шоссе пересекает какая-нибудь второстепенная дорога, убегающая на запад, к
береговой полосе и мангровым болотам, вернее, тому, что от них еще осталось,
и на восток - к лохматой прерии, с которой квадрат за квадратом снимают
скальп в целях более полного освоения целинных земель. Освоения!
Доосваивались, дальше ехать некуда! Каждая отвилка от шоссе 41 - чей-то путь
к дому, к собственному гнездышку, затерянному в лабиринте жилищ, к месту для
парковки и месту под солнцем, которое досталось хозяевам недешево. Солнце
сейчас довольно низко висит над заливом, окрашивая все вокруг в багрянец,
так что красный огонь светофора почти неразличим. Вот наконец и поворот к
жилищу Энгстромов - отсюда еще две мили по улицам, прямым и извилистым,
разным, через кварталы коттеджей на одну семью с приунывшими палисадничками,
оживляемыми только пышными плюмажами пампасной травы да цветущими кустами,
которые сейчас как раз отдыхают от цветения: самый конец года - засушливая
пора. Сперва Дженис и Гарри тоже подумывали купить такой светлый одноэтажный
домик, проглядывающий сквозь ветви тропических кустов и апельсиновых
деревьев, эдакий чертог прохлады и полумрака, с непременным, скрытым от
посторонних глаз бассейном позади, за гаражом с автоматической дверью, но
каждый такой дом будил в них болезненные воспоминания об их доме в
Пенн-Вилласе, который вдоволь навидался супружеских разладов и отчуждения,
пока сам не сгорел - правда, не весь, наполовину - и в конце концов они
остановились на квартире с двумя спальнями в кондоминиуме, высоко над
землей, на пятом этаже, где с узенького балкона, затененного верхушками
норфолкских сосен, открывался вид на поле для гольфа. Из всех адресов, по
которым Гарри довелось проживать (Джексон-роуд, 303; Техас, Форт-Худ, 66-й
батальон полевой артиллерии, батарея А; Уилбер-стрит, 447, кв. 5; потом еще
уж не вспомнить какой номер дома по Летней улице, где он обосновался на пару
с Рут Ленард той давнишней весной; Виста-креснт, 26; Джозеф-стрит, 89 - без
малого пятнадцать лет, спасибо мамаше Спрингер; Франклин-драйв, 14/2),
нынешний далеко позади оставил все остальные по количеству цифр:
Пиндо-Палм-бульвар, 59 600, корпус Б, кв. 413. Его не слишком обрадовало
число "13" в номере квартиры, он почему-то был уверен, что при нумерации
строители это число всегда пропускают, но кто его знает, может, теперь народ
не такой суеверный, как прежде. Когда он рос, люди боялись дурных примет, не