"Сергей Юрский. Выскочивший из круга" - читать интересную книгу автора

вам за корзину. Только что ж вы мне всякое спиртное прислали, это ж против
ваших правил, да и новый грех, наверное?" - все это я говорю слегка ехидно и
даже немного смеясь.
А он тоже широко улыбается (вообще такой простой в общении человек!) и
гудит своим басом: "Искушение! Дорогой мой, искушение! В преодолении греха
путь к Господу. Соблазны - они сладки, а ты поставь заслон, преодолей. Я
ведь в свое время глубоко пьющий был человек, хочу подчеркнуть - глубоко! Я
ведь грешен был многим, Марианна Викторовна не даст соврать. (Марианна в это
время бодро жужжала в ухо Глендауэру.) Но одолел, снизошло, и очистил себя.
Вот и друг наш, Рейф, он человек инославный, но все же христианин, хотя я их
веру, по правде говоря, не переводи, Марианна, и не считаю за крещение,
благодати нету, так он ведь и сейчас законченный алкоголик. Пьет, как
лошадь, мозги свои, Богом данные, полощет алкоголем. (Марианна не
переводила, однако Глендауэр, видимо, немного понимал по-русски, потому что
рванулся с кресла и засверкал очками.) Но гений! ГЕНИЙ! - заорал Филимонов,
и американец снова сел, утирая лоб платком. - Это, дорогой мой, - говорил
мне Филимонов, - такая голова, которая присниться во сне не может. Мы же вот
сейчас в подвале, в лаборатории нашей, провели испытание. Это же чудо!"
"Да, мы были просто поражены, - сказала мне Марианна Викторовна. -
Измельчение превзошло все возможные барьеры. Открываются невероятные
возможности. В будущем это может быть полный переворот в медицине.
Перспектива МЕХАНИЧЕСКОГО уничтожения как микробов, так и, в дальней
точке, - вирусов".
И тут с сильным носовым призвуком заговорил Глендауэр, а Марианна
быстро, прямо на его речи, нам переводила: "Он состоит в обществе "Анонимных
алкоголиков" штата Огайо. Он гордится этим, но сейчас не считает
своевременным это обсуждать. Его больше интересует модель, которую только
что испытали. Это, несомненно, достижение всего "Отдела перспективного
моделирования" их института в Цинциннати. Они близки к превращению
измельченного греха в антиматерию, то есть к полному удалению его из нашего
трехмерного измерения. Соблазны насылаются дьяволом, но сам он, Сатана,
находится не в нашем умопостигаемом ареале, а как бы в изнанке Божьего мира.
Вот туда, в изнанку, обратно к Сатане, мы надеемся выслать измельченные
грехи наших пациентов".
"Это еще далекий план, - забасил Филимонов. - Мы в начале пути, но
кое-что уже можем предложить. Понимаешь, - от волнения он даже стал говорить
со мной на "ты", - понимаешь, эта мельница перемалывает все не в порошок, не
в пыль, это ерунда, она перемалывает все в..." (Он не мог найти слова.)
В это время иностранец что-то каркнул, и сразу вслед за ним Марианна
крикнула: "В НИЧТО! В ПОЛНОЕ ОТСУТСТВИЕ!".
Это было так страшно, что некоторое время мы все четверо тяжело дышали
и вылупив глаза смотрели друг на друга. Первым заговорил Рейф Глендауэр, а
Марианна перевела: "Наш гость хотел бы осмотреть ваши зубы".
Я пересел в раскладное кресло, такое же, как Зухра ко мне привозила (а
может, это оно самое и было). Кресло придвинули к окну, и я так наполовину
сел, наполовину лег в него. А Глендауэр в это время нацепил себе на голову
обруч с приделанной к нему лампочкой, даже не лампочкой, а таким
светильником в виде кнопки.
Я раскрыл пасть, а он резко наклонился и близко-близко придвинулся к
самому моему лицу, сильно сопя носом. Марианна подлезла с другой стороны и