"Николай Васильевич Устрялов. Проблема прогресса" - читать интересную книгу автора

Бисмарк иначе, чем Бебель, и Ленин -- чем Вильсон. Вражда
интересов неразрывна с тяжбой мнений. Что одним лучше, то
другим хуже. И выходит, что и в истории мысли, и в истории
жизни человечества содержание идеи прогресса всегда густо
окрашивалось в субъективные, переменчивые тона. Иные времена --
иные песни.
Конечно, это еще не опрокидывает идеи прогресса, не гасит
ее объективной значимости, -- подобно тому, как множественность
этических обычаев и верований на протяжении человеческой
истории не может логически поколебать формального принципа
нравственности; философы доказывают эту истину достаточно
убедительно. Но все же остается бесспорным, что теоретики
исторической науки доселе ищут понятие прогресса, а практики
политической жизни не перестают нащупывать его прихотливые пути
в живой, иррациональной стихии конкретной исторической
действительности.

4.

Однако, разве нет некоторых прочных, незыблемых,
самоочевидных положений, которые могли бы стать основой теории
прогресса?
Само собою напрашивается одно такое положение: общее
благо, общее счастье. По формуле Бентама, -- "наибольшее
счастье наибольшего числа людей". Разве прогресс не есть
реализация всеобщего счастья, благополучия? Уменьшение, а то и
вовсе ликвидация страданий?
Но философская критика уже достаточно развенчала этот
мнимо самоочевидный принцип. Что такое счастье? Трудно найти
понятие более зыбкое и субъективное. Счастье -- в довольстве.
Руссо полагал, что счастливее всех были первобытные люди, не
тронутые культурой. Многие считают, что счастливейшая пора
жизни -- детство, т. е. стадия развития организма, биологически
отнюдь не "высшая". Диоген был абсолютно счастлив в своей
бочке, Серафим Саровский -- в своем лесном одиночестве. Древний
поэт утверждал, что "величайшее, первое благо -- совсем не
рождаться, второе, -- родившись, умереть поскорей". Дело -- в
потребностях, в индивидуальных, социальных, исторически текучих
вкусах. Один видит высшее счастье в борьбе и смерти за идеал,
другой -- в угашении воли и отрешенном самоуглублении, третий
-- в изобилии благ земных. Счастье счастью рознь. Будет ли
прогрессом всеобщее уравнение в повальной сытости и поголовном
животном довольстве, в радостях зеленого пастбища? Невольно
вспоминается характеристика "последнего человека" у Ницше:

"Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний
человек, делающий все маленьким. Его род неистребим, как
земляная блоха; последний человек живет дольше всех.

Что такое любовь? Что такое творчество? Стремление? Что