"Сергей Утченко. Юлий Цезарь " - читать интересную книгу автораподробно говорит Светоний. Цицерон, например, прежде всего подчеркивал
литературные достоинства произведения. Он отмечал "нагую простоту и прелесть, свободные от пышного ораторского облачения"; автор "Записок", по его мнению, претендовал лишь на то, чтобы дать материал будущему историку, хотя на самом деле значение труда более велико. Весьма положительно в этом смысле оценивал мемуары Цезаря и один из его соавторов - Гиртий. "Они встретили такое единодушное одобрение, - писал он, - что, можно сказать, у историков предвосхищен материал для работы, а не сообщен им". Гиртий отмечал также необычайную легкость и быстроту, с которой работал Цезарь над "Записками" . Однако Светоний приводит и единственный известный нам критический отзыв современников. Он ссылается на мнение Азиния Поллиона, одного из видных цезарианцев, который считал, что "Записки" Цезаря написаны без должной тщательности и заботы об истине: многое, что делалось другими, Цезарь принимал на веру, а то, что делалось им самим, он иногда умышленно, а иногда по забывчивости изображал неточно, даже превратно. Однако, как только что отмечалось, неясно, какие "Записки" Цезаря имеет в виду Азиний Поллион: то ли о галльской, то ли о гражданской войне. Но даже независимо от этих замечаний понятно, что книга, написанная Цезарем, не есть "правда, вся правда и ничего, кроме правды". Вместе с тем нельзя согласиться со сторонниками той крайней точки зрения, что в "Записках" все насквозь извращено в целях пропаганды. Это невозможно хотя бы уже потому, что читателями книги были и офицеры армии Цезаря и такие критически настроенные личности, как тот же Цицерон, поддерживавший разносторонние связи с родными или знакомыми, находившимися в армии. Поэтому крайнее искажение фактов было попросту немыслимым. С другой стороны, не следует, конечно, поддаваться как мы уже могли убедиться, даже сознательно подчеркиваемая самим Цезарем "объективность" требует к себе подхода cum grano salis. Описание военных действий в Галлии может быть изложено главным образом с точки зрения истории военного искусства. Подобные опыты хорошо известны. Однако в данном случае такой аспект едва ли закономерен: он, пожалуй, оказался бы слишком "узким" и "специальным", тем более что история завоевания Галлии должна быть отнесена, особенно в первые годы войны, скорее к области военно-дипломатической, а не просто военной истории. Что же представляла собой Галлия накануне походов Цезаря? Она делилась на две, точнее, на три части: Галлия Цизальпинская, Галлия Нарбонская и Галлия Трансальпийская. Цизальпинскую Галлию называли "одетой в тогу", подчеркивая тем самым ее романизацию, ее "цивилизованность"; Нарбонская называлась просто Провинцией (ныне Прованс), а Трансальпийская - "волосатой" или "одетой в штаны". Эта последняя охватывала почти всю территорию современной Франции, Бельгии, часть Голландии, значительную часть Швейцарии и левый берег Рейна. Огромная территория Трансальпийской Галлии распадалась в свою очередь на три части: юго-западную часть между Пиренеями и рекой Гарумной (Гаронна), населенную кельтским племенем (с примесью иберийских элементов) аквитанов; центральную часть, занятую собственно галлами (кельтами), и, наконец, северную часть между Секваной (Сеной) и Рейном, где жили кельто-германские племена белгов. Население свободной Галлии отнюдь не ограничивалось этими племенами: в той части страны, которая непосредственно примыкала к Провинции, наиболее значительными племенными группами были эдуи, секваны и арверны. |
|
|