"Уйда. Степь " - читать интересную книгу автора

слева, но где-то очень далеко; среди розовых и пурпурных полос вереска она
казалась совсем черной.
Девочка повернула вправо, в противоположную сторону от голубятни.
Тишина, яркие краски, бесконечное цветущее пространство, раскинувшееся
вокруг, стали пугать ее; она чувствовала себя растерянной. Если бы только с
ней была собака! Но бедный пес, который был на четыре года старше Пальмы,
околел вскоре после того, как арестовали Долабеллу. Конечно, если бы был жив
их милый, славный Марино, он нашел бы дорогу быстрее, чем она.
Пальма все шла и шла. Ноги у нее устали, и она ступала уже не так
уверенно. Раздвигая колючий кустарник, она расцарапала себе руки. Прямые
лучи солнца припекали даже через платок и густые кудри, и у девочки
разболелась голова.
Дома, в своей белой постельке, она думала, что проще простого отыскать
отца в Бругьере, а как трудно это оказалось в действительности! Но она еще
не понимала, что заблудилась в степи.
Пальма присела на землю немножко отдохнуть. Она отломила горбушку хлеба
и съела ее. К вину она не притронулась - это для отца. Невдалеке протекал
ручеек, он почти высох, но вода в нем была чистая. Зачерпнув пригоршней
воду, она напилась. Кругом, над цветочками вереска, жужжали пчелы. Приятный,
веселый звук рассеял ее страхи. Кроме этого жужжания, ничего не было слышно.
Небо и степь казались безбрежными. Башни и крыши городских здании давно уже
скрылись за горизонтом. Только на севере, как и раньше, белели вершины Альп.
Пальма вспомнила случай, о котором рассказала ей мать, чтобы излечить
от привязанности к степи. Одного шестилетнего мальчугана, заблудившегося в
Бругьере, после трех дней бесплодных поисков нашли мертвым. Следы показали,
что он кружил и кружил по одному и тому же месту, как осел на мельнице, а
потом упал и умер.
Но Пальму поддерживала мужественная, горячая любовь.
Она сказала себе: "Нет у папы никого, кто мог бы его спасти, никого,
кроме маленькой дочки". Она откинула платок с головы - солнце поднялось выше
в небе - и обвела взглядом огромную равнину цветущего вереска; его яркие
краски растворялись вдали в нежные оттенки опала и аметиста.
У ее ног пробежал зайчонок, пустельга пронеслась под голубым куполом
неба; где-то совсем близко пела черноголовка, но ее не было видно. К горлу
подступил комок, глаза девочки затуманились слезами. Где же папа? У ее ног,
под землей? Где-иибудь далеко или совсем близко? Где этот скрытый в глубине
подвал? Не скажет ли крот - ему известны подземные ходы. Спросить бы у
сокола - он так высоко взлетает, он должен все знать!
Она увидела спящую сову, прислонившуюся к кусту вереска, такому же
серому, как она сама. Пальма протянула руку и погладила птицу:
- Куда идти, милая сова? Ты должна знать, ведь ты видишь даже в
темноте!
Но сова рассердилась за то, что ее разбудили средь бела дня. Она ничего
не ответила и заковыляла прочь, чтобы уснуть под другим кустиком вереска.
Ничто не указывало девочке, где место, которое она ищет.
Голубятню она потеряла из виду и шла теперь наугад, то и дело
спотыкаясь о торчащие корни вереска. А раз она наткнулась на гадюку, такую
же бурую, как корни; та зашипела, но не тронула девочку. В сердце Пальмы
стал закрадываться страх: а что, если она так и будет идти час за часом,
день за днем, может быть, целый месяц и не найдет разрушенной крепости?