"Аркадий Ваксберг. Из ада в рай обратно" - читать интересную книгу автора

Впрочем, есть у Солженицына поразительная способность не замечать тех
авторов и те произведения, которые по каким-то причинам ему неугодны, как и
суждения, против которых ему нечего возразить, и узнал бы, что убийство
давным-давно и "разыскано", и "объяснено". Блистательные русские
журналисты - Бразуль-Брушковский, Красовский и другие в 1911-1913 годах
докопались до мельчайших деталей случившегося и рассказали еще тогда - не
только в прессе, но и в суде - всю правду об этом преступлении. В двадцатые
годы были опубликованы десятки архивных документов, которые подтверждали их
выводы. Свидетельства непосредственно причастных к этой афере лиц были
заслушаны во время прошедшего в 1925 году процесса царского прокурора
Виппера, который был обвинителем по делу Бейлиса. При всей моей "любви" к
большевикам никак не могу понять, почему гласный, открытый, с участием
защиты, почти уникальный для советской юстиции по демократизму, суд над
прокурором - фальсификатором и живодером Виппером (не расстрелянным к тому
же!..) позволительно, как это делает Солженицын, именовать расправой (т. 2,
с. 32). Так что абсолютно ничего странного в убийстве Ющинского нет:
"странным" его сделали мракобесы и погромщики, с чьего голоса, увы, поет
автор великих творений "Архипелаг Гулаг", "Один день Ивана Денисовича",
"Матренин двор", "Раковый корпус"...
Выход книги, посвященной тем же проблемам, да еще и подписанной таким
именем, приводит обычно к тому, что приходится что-то пересматривать в своей
работе, написанной ранее и подготовленной для нового издания, что-то
уточнить и добавить. Книга Солженицына не побудила меня изменить в этой
главе ни единой строки. Что до постскриптума, он был обязателен: никто не
имеет права обойти молчанием работу на ту же тему, чьим бы пером она ни была
создана и в какую бы сторону ни склонялась.


ОКАЯННЫЕ ГОДЫ

ОКАЯННЫЕ ГОДЫ

В списке членов первого советского правительства, наспех сколоченного
впавшими в эйфорию победителями в ночь на 26 октября 1917 года - после
захвата фактически никем не охраняемого Зимнего дворца и провозглашения
советской власти, - последним значится "нарком по делам национальностей"
Иосиф Джугашвили (Сталин). Имя этого наркома населению страны было тогда
вообще не известно, узкий же круг большевиков-ленинцев знал его как самого
удачливого из ссыльных революционеров: в отличие от других товарищей по
несчастью, ему удавалось загадочным образом то ли пять, то ли шесть раз
беспрепятственно из сибирской ссылки бежать. Они знали его также как
энергичного и ловкого товарища, который успел, возвратившись из ссылки
благодаря "буржуазной" Февральской революции, прибрать к рукам главный
печатный орган партии - газету "Правда", где, оттеснив всех других
сотрудников, Сталин чувствовал себя полным хозяином положения.
Назначение мало кому известного человека на этот пост все же не вызвало
удивления. Для партии, находящейся в глубоком подполье, широкая известность
ее активистов - практически вообще невозможна. К тому же на таком, никогда
не существовавшем при прежнем режиме, посту и в самом деле естественней и
демократичней видеть не представителя господствующей ("угнетающей") нации, а