"Мика Валтари. Золотое кольцо всадника ("Императорский всадник" #2) " - читать интересную книгу автора

восьмидесяти золотых.
Я же думал о том, как бы совершить сделку таким образом, чтобы сын мой
не сделался при этом рабом. Законная покупка оформлялась судебным писцом, и
я обязан был пометить раба клеймом "MM" - моими инициалами. Правда, мальчика
можно было выпустить на свободу, но в этом случае он навсегда лишился бы
права стать римским гражданином.
Наконец я сказал:
- Наверное, я сделаю из него возничего колесницы. Пьетро, которого ты
мне назвал, действительно был моим другом, когда я служил в Британии военным
трибуном. Я полагаюсь на его рекомендации. Не мог бы ты дать мне письменное
подтверждение, что Пьетро как опекун мальчика поручил тебе доставить его ко
мне, чтобы я сам взял над ним опекунство?
Работорговец заговорщически подмигнул мне:
- Мне платить за него налог, не тебе. Я никак не могу уступить мальчика
дешевле.
Я почесал голову. Дело запутывалось. Нас могли заподозрить в том, что
мы пытаемся уклониться от уплаты налогов, которыми облагается работорговля.
Но я был зятем префекта города* [Префект - титул высших должностных лиц из
всадников и сенаторов в армии и на гражданской службе.], и все же я нашел
выход.
Я надел тогу, и мы втроем отправились в храм Меркурия. Среди многих
бездельников, слонявшихся вокруг него, я увидел одного римского гражданина,
давно изгнанного из сословия всадников. За солидное вознаграждение он
согласился присягнуть как второй свидетель. Таким образом, мы смогли
составить акт и заверить его двумя свидетельскими подписями.
Этот акт удостоверял, что мальчик был свободно рожденным бриттом, сыном
Итуна и Лугунды, убитых за симпатии к Риму. С помощью достопочтенного лекаря
Пьетро он загодя был переправлен в Рим, где и стал воспитанником их доброго
друга всадника Минуция Лауция Манилиана.
В дополнительной статье акта мне - как опекуну - давалось право
распоряжаться собственностью мальчика в стране иценов, как только в Британии
будет заключен мир. Это придавало моей выдумке правдоподобие, потому что
жрецы Меркурия, конечно же, решили, что я собираюсь обогатиться при дележе
военной добычи.
- Какое имя мы должны внести в акт? - спросил писец.
- Юкунд* [Юкунд - от латинского "jucundus" - приятный, веселый.], -
ответил я.
Это было первое имя, что пришло мне в голову. Все весело засмеялись,
ибо мальчуган, глядевший исподлобья, отнюдь не казался милым. Один из жрецов
сказал, что мне придется основательно повозиться, прежде чем из этого юнца
выйдет настоящий римлянин.
Налоги на составление и заверение акта оказались значительно выше
налога при обычной купле-продаже. Да к этим расходам еще добавились обычные
воздаяния жрецам Меркурия... Работорговец стал уже раскаиваться, что взялся
за это дело. Он явно считал меня ловкачом, обведшим его вокруг пальца. Я,
однако, все же заплатил ему сто золотых, и он удалился, успокоенный.
Когда мы с сыном наконец покинули храм Меркурия и направились домой,
Юкунд, испугавшись шума и гама большого города, схватил меня за руку. Мне
было очень приятно вести его сквозь людской водоворот, крепко сжимая
маленькую детскую ладошку. Я думал о том, что, когда мальчик подрастет, я